– А что же для меня? – решила уточнить Окса.
Альдебаран кивнул ей.
– Отправляйся на планетарную обсерваторию, следящую за галактикой Седьмого Луча, где находится Солнечная система. Собери данные, которые приходили с Терры за последнее время. Если они приходят и сейчас – держи меня в курсе.
Когда двое удалились, в комнате остался один лишь Сириус. Он прямо и уверенно взирал на Альдебарана.
– Луц…
– Ты ведь не забыл о своих навыках военного разведчика? – уточнил тот.
Сириус смутился.
– Никак нет.
– Ты был лучшим из своего рекрутского легиона. Всегда оставался незаметным даже в самых невозможных ситуациях.
– И всего раз допустил ошибку.
Альдебаран знал это, потому невольно взглянул на его сожженное ухо.
– Ты знаешь устройство главного Юниверсариума в Люксорусе?
– Немного, – уклончиво ответил Сириус.
– Я вышлю тебе планы здания. Возьми амулеты и манипуляции, тебе придется последить за тем, что туда принес Зербраг. Если потребуется помощь иллюзорщиков, обратись за нужными контактами к Габиуму.
Альдебаран с тяжестью на сердце подошел к окну, вглядываясь в туманные виды полиса.
– Вы о лампе Маяка? – догадался Сириус.
– Зербраг был вынужден отдать ее в Юниверсариум для подтверждения подлинности. Но я ему не верю.
– Он вполне мог принести подделку.
– Именно. Это далеко не самое худшее, на что мог пойти этот ублюдок. Но я боюсь, что в Юниверсариуме также могут найтись его последователи, которые заметут следы обмана.
– Тогда я немедленно отправляюсь туда. Луц, я вас не подведу.
– Пусть Свет озаряет твой путь.
Только оставшись наедине с самим собой, Альдебаран наконец шумно и устало выдохнул. Все внутри него гудело от волнения и вопросов, которые он задавал сам себе бессчетное количество раз за всю эту встречу. И ни на один он пока что не получил ответа.
Из дверного проема его внезапно окликнул Лумис.
– Луц, я не хотел вас отвлекать, но только что пришло сообщение о встрече.
– Я же попросил отменить их все, – зажмурившись, раздосадованно ответил Альдебаран.
– Оно от вашего отца. Он хочет встретиться с вами как можно скорее.
Зенитное солнце пекло со всей жестокостью, будто желая побить рекорды температуры именно в этот день. Белый песок под ногами искрился, блестел и, казалось, был готов вспыхнуть, точно порох. Нетвердые ноги еле волочились, утопая в нем по голень. Барханы, над которыми вилась прозрачная дымка зноя, тянулись до самого горизонта, перемежаясь со скалами. Ни растений, ни живности не было видно. Все словно вымерло, обратилось в темные бугры, отбрасывающие на нас дрожащие тени. Скалы напоминали животных, в бегстве спасавшихся от тотальной угрозы, но в один миг застигнутых ею и умерщвленных путем вечного заключения в бесформенные монолиты.