Марьяна грустно вздохнула, замолчала и продолжила аккуратно расчесывать мои спутанные рыжие кудри.
***
Я жила в Общине уже неделю, и почти все время проводила с Марьяной. Сначала девушка относилась ко мне холодно и недоверчиво, но, когда узнала о том, что я остаюсь в Общине, стала разговаривать со мной гораздо дружелюбнее, а потом и вовсе начала ухаживать за мной, как за родной сестрой. И я сразу же прониклась к ней взаимной симпатией.
– Ты словно дочь Ярилы, Ассира. Ни у одной девушки в Общине нет таких волос, как у тебя, – восхищенно произнесла как-то вечером Марьяна, сидя возле меня и перебирая мои рыжие пряди.
– Отец называл мои волосы “золотом”. Но почти всех детей, с которыми я росла в городе, раздражал их цвет. Один раз меня даже побили из-за волос, хотели заставить обрезать их. Но не смогли, я хорошо дерусь.
– Ты умеешь драться? – проговорила девушка, от удивления растягивая слова.
– Хочешь, научу тебя? – сказала я и тут же засмеялась, увидев испуг на лице Марьяны.
Она с минуту помолчала, но потом любопытство вновь заставило ее заговорить:
– Вот ты приехала к нам из города, а меня пугает даже одно это слово – город. Такое оно грубое, холодное…
– Ты очень точно описала городскую атмосферу, Марьяна! – улыбнулась я, – Город, на самом деле, бывает груб и холоден. Но к этому можно привыкнуть. Человек ко всему привыкает.
– А к Общине ты уже привыкла? – тихо спросила девушка, с любопытством заглянув мне в глаза.
Я взяла с тумбы гребень и стала задумчиво расчесывать волосы.
– Нет, не привыкла. Тебя пугает город, а меня пугает Община. До сих пор не могу поверить в то, что я решила остаться здесь. Как будто в прошлый век попала, оказавшись в вашем поселении. А когда увидела тебя в сарафане, то и вовсе подумала, что сошла с ума, и мне все это кажется.
Мы с Марьяной улыбнулись друг другу.
– Тебе понравится здесь, Ассира. Мы живем просто – по велению сердца, соблюдая тот путь, что выбрали нам духи, ведь духи не ошибаются. Когда человека ведут духи, он спокоен, – уверенно сказала Марьяна, перебив меня.
Я посмотрела в заледеневшее окно, на улице снова поднималась метель. Меня переполняло чувство волнения от того, что со мной сейчас происходит. Но тепло избы и доброта Марьяны и тети Всемиры согревали мое одинокое сердце, которое так сильно замерзло и зачерствело в городе…