– Это человек, которого нужно обходить десятой дорогой, максимально ограничить контакты и не попадаться на глаза. Островский Константин Сергеевич – начальник службы безопасности, правая рука Аронова и его друг. Три в одном, и по этой причине в доме главный скорее он, чем сам владелец. Жёсткий, принципиальный, несгибаемый. Провинишься – уверяю, проступок будет записан и учтён, а наказание непременно последует. – Сглатываю, прикидывая, каким может быть это самое наказание. – Не спорь, не доказывай, не повышай голос – слушай и выполняй. Называть исключительно по имени-отчеству, в глаза не смотреть.
– Ох, а я так его внимательно рассматривала…
– Согласна – страшный.
– Не страшный. Пугает, но не внешне, к шраму на лице это никак не относится. Я говорю скорее о той силе, что исходит от него, – молчаливой, парализующей, перепрошивающей под себя.
– Мне кажется или я слышу в твоём голосе восхищение? – Петровна удивлена настолько, что кружка застывает в неоконченном движении, пока я формулирую ответ.
– Я никогда не встречала таких мужчин, наверное, именно поэтому он производит на меня подобное впечатление.
– В любом случае держись от него подальше, – тычет в меня пальцем Петровна, недовольно нахмурившись. – Знакомство с ним приятным назвать нельзя.
– А сколько вы его знаете?
– Я здесь пять лет, пришла сразу после того… Тебе это знать не стоит, но Парето уже был таким.
– Парето? – В памяти всплывает беседа в машине, когда Петровна и Гриша произносили незнакомое для меня слово.
– Прозвище Островского. Не знаю, откуда взялось, но за глаза его называют именно так.
– А Рудольфо? Кто такой?
– Несколько лет работал здесь, личный повар Аронова. Альберт Витальевич обожает всевозможные десерты, а Рудольфо был восхитительным кондитером, – закрывает глаза и растягивается в улыбке. – А какой торт «Захер» делал – закачаешься, просто невероятный, любимое лакомство хозяина.
– Был? Он умер? – предполагаю, что, скорее всего, Рудольфо провинился перед Островским, именно по этой причине сейчас отсутствует.
– Сплюнь! – фыркает. – Всё с ним в порядке. Просто в какой-то момент Рудольфо очень активно стал оказывать знаки внимания охранникам, а затем совершил непоправимую ошибку, когда выразил симпатию Парето.
– Стоп, Рудольфо же мужчина? Я правильно поняла?
– В том-то и дело, Леночка, что мужчина. Парни здесь работают серьёзные, жёсткие, многие являются бывшими военными, а тут мужик глазки строит. Реакцию представила?