– Ни разу не слышал. Что умеет?
– Он физик. Способен подчинять себе физические силы, равно как вы – чужие намерения.
– Скукота. – Каллум откинулся на спинку кресла. – Но думаю, попытку ему дать можно. Кто еще?
– Либби Роудс, тоже физик. Не видел, чтобы кто-то еще так воздействовал на окружающую среду. Равно как Рэйна Мори, натуралист, воздействует на землю, которая лично предлагает ей свои плоды.
– Натуралистов – как грязи, – ответил Каллум, хотя и признал про себя, что ему стало любопытно. – Кто еще?
– Тристан Кейн. Видит иллюзии насквозь.
Редкий дар. Очень редкий, хоть и не особенно полезный.
– И?
– Париса Камали. – Это имя Атлас произнес нерешительно. – О ее специальности я бы предпочел умолчать.
– Вот как? – Каллум заломил бровь. – А про меня вы им рассказали?
– О вас и не спрашивали.
Каллум прочистил горло.
– У вас привычка составлять психопрофиль всякого встречного? – равнодушно спросил он, но Атлас не ответил. – С другой стороны, если человек не замечает, как на него воздействуют, то и возмущаться не станет, так?
– Думаю, мы с вами в некоторых смыслах противоположны, мистер Нова, – сказал Атлас. – Я знаю, что хотят слышать люди, а вы заставляете их хотеть слушать то, что знаете вы.
– Может, я от природы такой интересный? – беспечно предположил Каллум, и Атлас басовито рассмеялся.
– Знаете, для человека, который так четко знает себе цену, вы, похоже, забываете, что под слоем природного таланта в вас живет большая скука, – сказал Атлас, и Каллум встревоженно моргнул. – Это еще не значит, что есть свободное место, но…
– Свободное место? – вскинулся Каллум. – Занятный у вас метод вербовки.
– Не свободное место, – повторил Атлас, – но кое-что определенно незавершенное. – Он встал. – Спасибо огромное за уделенное мне время, мистер Нова, – сказал он, – ведь пока мы с вами тут беседовали, вы наверняка могли провернуть уйму дел. Как думаете, сколько времени вам потребовалось бы на то, чтобы развязать войну? Или же завершить? – Он помолчал, но Каллум не ответил. – Пять минут? Или, быть может, десять? Быстро ли вы сможете кого-нибудь убить? Спасти жизнь? Я восхищаюсь тем, чего вы не сделали, – признал Атлас, склонив голову и выжидающе глядя на него, – и мне очень интересно, почему вы этого не сделали.
– Вмешиваться в дела мира – так и с ума сойти недолго, – раздраженно сказал Каллум. – Для того чтобы быть мной, требуется определенный уровень сдержанности.