Рядом с ним вся эта шелуха вообще забывалась.
– Мне жаль, что с твоими родителями произошло… такое, – ни с того ни с сего быстро заговорила я. – Мне правда… Это так… Больно. И…
Слова рвались из меня. Я не успевала придумывать правильные фразы. Не думала о том, что говорю. Сочувствие, собственная боль, горечь – все выплескивалось наружу. Но закончить эту рваную мысль Никита не позволил.
Приложив палец к моим губам, он снова невесело улыбнулся и шепнул:
– Тш… Сегодня праздник! Ты помнишь? У одной красивой девушки день рождения. Целых восемнадцать лет!
Вряд ли он так задумывал, но от этого невинного жеста, прикосновения, меня словно в воздух подбросило.
– Это даже не юбилей. – Знакомый ком снова плотно застрял в горле.
– Восемнадцать лет – важнее любого юбилея. Тем более, для девушки. – Никита наклонил голову вбок и тихо хмыкнул. – Ты очень изменилась, соседская девочка. Такой красавицей стала. Я с трудом узнал тебя на лестнице. Думал, призрак. Пожалуй, Николаю Петровичу пора покупать ружье, чтобы отгонять женихов.
– Вряд ли оно ему понадобится.
Мои пальцы изо всех сил вжались в шершавую стену за спиной. Острые уголки декоративной штукатурки впились в нежные подушечки. Но боли я не чувствовала.
– А я уверен, что еще как!
Больше не прикасаясь, Никита скользнул взглядом по щеке. Спустился к губам. Прочертил линию от подбородка к ключице.
Внимательно, медленно, словно сам до конца не верил своим глазам.
– Совсем не представляю, что дарить на совершеннолетие молодым девушкам. – Кадык на его горле дернулся. – Подскажешь мне?
– Я…
Никогда ни один мужчина не смотрел на меня так. Их вообще не было в моей жизни.
Никогда я не чувствовала такого волнения. По телу будто ток пустили. Прошили разрядом каждое нервное окончание, а мозг переплавили в вязкий кисель.
– Ты уже подарил мне раньше… – говорить стало трудно. – Набор для рисования.
– Глупости. Это не считается!
Никита чуть заметно тряхнул головой.
– Это был лучший подарок, какой мне когда-либо дарили.
– Значит, теперь пора подарить что-то еще лучше.
Не моргая, я смотрела, как в уголках серо-зеленых глаз образуются тонкие лучики-морщинки, и скульптурные мужские губы растягиваются в новую, незнакомую улыбку.
– Я не знаю, что… – голос совсем сел.
– Но ведь подарок необязательно дарить сегодня. Ты можешь подумать.