Понимаю ли я? Да, и очень хорошо. Мне кажется, что я вполне могу прочувствовать острый страх смерти при панической атаке, периоды бурлящей энергии биполярного аффективного расстройства, сменяющиеся черной ямой отчаяния, и многие другие переживания пациентов, обратившихся ко мне. Когда день за днем погружаешься в испытания, разрушающие других изнутри, а за час приема на тебя порой выливается отчаяние, копившееся годами, начинаешь лучше понимать тех, кто приходит за помощью. Но ОКР – случай особый.
Давно ли я щелкал выключателем ровно семь раз, прежде чем выйти из комнаты, и начинал заново, если сбивался? Сколько раз мне приходилось возвращаться к двери квартиры и дергать ручку вновь и вновь, сомневаясь, заперт ли замок? Какое количество ритуалов я совершал перед сном из страха, что не смогу заснуть и на следующий день буду ужасно себя чувствовать? Сколько часов мучительно рассматривал родинки в ужасе от того, что раковые клетки уже поселились в них? Что до мелких прелестей ОКР, вроде сомнений, купить этот чай или вон тот, и «зависания» перед витриной супермаркета минут на пять-десять, это мне тоже знакомо. ОКР может принимать разные формы, но каждая из них мучительна, я это знаю. Изнутри. На собственном опыте. Вот такие дела.
Больше десяти лет я жил, погруженный в симптомы ОКР, воспринимая их частью себя, как собственные мысли, стремления и единственно возможный образ жизни. Сейчас это кажется мне очень странным, но уже будучи профессиональным психотерапевтом, записывая в карте пациента диагноз «обсессивно-компульсивное расстройство», назначая лекарства и проводя психотерапию, я полностью игнорировал собственные симптомы и ничего с ними не делал. Одна девушка, страдающая ОКР, сказала мне: «Первые навязчивости у меня появились годам к тринадцати, но мне понадобилось еще пять лет, чтобы осознать – это проблема, нарушение, которое мешает мне жить, не дает нормально мыслить и разрушает меня. Наконец-то я начала понимать и хочу попробовать справиться с этим». Она смотрела на меня, и я видел в ее глазах вопрос: пять лет – не слишком много? О, нет! Лично мне понадобилось намного больше времени, притом что я ежедневно занимался вопросами психического здоровья. Чужого, но не своего.
Понимание собственных нарушений не всегда приходит так поздно. Мне довелось встречать пациентов, которые обращались через полгода-год с момента появления симптомов, но это скорее исключение. Даже с тяжелыми проявлениями визит к доктору может состояться не скоро; при легкой и умеренной степени их выраженности во многих случаях человек может годами (а то и всю жизнь) не понимать, что у него нарушения, и оставаться без помощи. Уместен вопрос: если симптомы не столь тяжелы, может, не надо ничего делать? Я вам отвечу: избавьтесь от навязчивостей и удивитесь, насколько улучшится ваша жизнь. Это как нести годами тяжелый пыльный мешок, а потом сбросить его. Только тогда понимаешь, как он придавливал тебя к земле и сковывал движения. Лишь избавившись от тяжести, можно разогнуть спину и увидеть, что наверху, оказывается, светит солнце, а ты все это время видел одну потрескавшуюся землю под ногами.