– Дети?
– Да, дочь!
– Ах… Дочь…
– А где жена? – продолжил я наваливать вопросы, чтобы проследить, в какую сторону поведет Большакова. От этого зависела дальнейшая линия допроса.
– Люда?
– Люда, Люда, – нетерпеливо поддакнул я.
– Так я тебя даже с семьей познакомил?? – неожиданно удивился Большаков, но в этой ситуации меня было очень сложно смутить.
– А ты думал, я просто так буду за тобой, как собачка бегать? Помощь кандидату – это прежде всего знание ситуации и адекватная поддержка. Исходя из положения человека не только в обществе, но и семье, – выдал я первое, что пришло в голову. Потом замолчал, обдумывая, не ляпнул ли я какую-нибудь чушь, но пришел к выводу, что все очень даже эффектно. Большаков тоже заткнулся.
Но его молчание сопровождалось обширной деятельностью. Сперва он морщил лоб, явно пытаясь вспомнить свое прошлое, чтобы сопоставить мои слова с тем, что сохранилось в его памяти.
Потом он даже попытался привстать, но тут же стиснул пальцами простынь – как будто он был на корабле во время шторма и кровать шатало из стороны в сторону. Я только ухмыльнулся, глядя на все это. И на количество выпитого в том числе. По крайней мере, теперь понятно, почему Большаков выглядел именно так.
– Ну, есть какие-нибудь соображения? – требовательно спросил я, пытаясь понять, куда смотрит Валерий Анатольевич. Его блуждающий взгляд лишал его лицо какой-либо осмысленности.
– Люда… – вдруг Большаков отрезвел. – Я же…
– Что? – я приподнял брови, предчувствуя его следующую фразу.
– Я же… Нет, я не могу тебе этого сказать.
– Тайны от помощника, – фыркнул я. – Это не лучший способ построить политическую карьеру, тем более в этом городе.
– Почему?
– Тебя же не примут. Тут одни… – теперь я заткнулся и сам. Влез в политику, мать его. Тут левые, тут правые, тут центристы: нахрен мне оно вообще надо. Ах да, точно. Влияние.
– А то я не знаю, кто тут в области, – сердито ответил кандидат. – Сам прекрасно знаю. Но есть вещи, которые лучше никому не рассказывать.
– Например, о том, что твоя жена мертва?
Его лицо в этот момент надо было видеть. И если бы не мое раздражение и усталость от долгих поисков, я бы продолжал ехидно ухмыляться, потому что изумление моментально изменило черты Большакова.
Отпавшая челюсть при закрытом рте очертила глубокие морщины, а глаза сразу показались запавшими. Вместе с синяками от долгого пьянства и малого количества сна Валерий Анатольевич моментально стал похож то ли на старика, то ли на последнего бомжа.