Галлифреец во всём походил на человека, только сердец у него было два. Хотя порой и казалось, будто не одного.
Он встряхнулся, поправил ворот старомодного тёмно-малинового сюртука, дёрнул за рычаг… Рычаг остался у Доктора в руке. Свет ослепительно вспыхнул и погас. Пол накренился, чашки полетели вниз, рассыпая по пути горячие капли, зазвенели разбиваясь.
– Ай! – крикнула Клара, которую отбросило на перила лестницы. – Падаем?..
В слабом мерцании аварийного освещения галлифреец, кажется, жал все кнопки подряд. Нет, не кажется: он действительно жал все подряд кнопки. Пол накренился в другую сторону.
– Не падаем. Ручное управление отключилось. – Пнув консоль, Доктор перехватил Клару, летящую мимо.
– И что теперь будет?!
– Направимся к ближайшему источнику гравитации.
– Куда это? Мы приземлимся на какую-нибудь звезду?
– Не говори глупостей! – Доктор, наконец, пристроил спутницу на ступеньку лестницы, ведущей вниз, и присел рядом, обхватив своё запястье. – Чтобы ТАРДИС приземлилась на звезду? Да она терпеть не может протуберанцы. Скорее, к чёрной дыре свернёт.
Раздался звук «туу-у-тум». Значит, ТАРДИС где-то встала. Судя по слепым мониторам и погасшему пульту, внешнее наблюдение не работало, как и всё остальное.
Доктор подкрался к выходу. Даже если за белыми деревянными дверьми вакуум, это не страшно: корабль создаёт вокруг себя воздушный пузырь, который и на открытый космос позволяет взглянуть без страха, что тебя выкинет и разорвёт.
Доктор осторожно высунул нос наружу – и тут же захлопнул дверь, прижался к ней спиной.
– Ни в коем случае не выходи! – Он погрозил пальцем Кларе.
Та распахнула шире глаза, в испуге приподнялась, спросила шёпотом:
– Что там, чёрная дыра? Армия монстров?
– Нет, хуже, намного хуже!
Галлифреец прошёлся к консоли управления, отодрал панель снизу и погрузился по локоть в жёлтые искры.
– Доктор, что за дверью? – настойчиво повторила Клара.
– Планета Неклида, система звезды Лампаданос. Она уникальна тем, что единственная находится среди межгалактической пустоты, – раздражённо отвечал тот, копаясь во внутренностях своей машины. – И, похоже, мы приземлились в Небесные Палаты. То есть не совсем приземлились: до поверхности полторы тысячи метров. Не до поверхности планеты, а до Матричного Магнита.
– Получается, эти Палаты висят в воздухе?.. И чего ты расстроился? Тут, наверное, жители недружелюбные?