Дневной жаркий ветер улегся, но это облегчения не принесло. Приближаются сумерки, а с ними и комариные песни. То один, то другой кровосос впивается в меня, вижу, как набухают красные волдыри, но терплю. Пусть сильнее кусают. Одна боль вытеснит другую. Но укусы не помогают.
«Я поступила! Саша поздравил меня, – читаю прыгающие строки Лизы. – Мы встретились в кафе, и он говорил только о тебе».
Луна выпрыгнула из-за облака и, зацепившись за ветку, как бледный воздушный шарик повисла ярким пятном слева от фонаря, соревнуясь с ним, чей свет ярче. На земле появились тени от старого карагача, будто начерченные черным маркером. «Я все еще не могу поверить, что ты не приедешь, – ровные строчки письма Саши расплываются. – Моя Синильга, я жду тебя». «Саша! – безмолвный крик рвется из груди. – Я хочу к тебе!»
Поздно.
Перестаю кормить комаров и захожу в дом. Перед сном читаю Верлена:
…Рыдает соловей.
И путник, заглянув к деревьям бледным, – там
Бледнеет странно сам,
А утонувшие надежды и мечты
Рыдают с высоты2.
Мне снится дрожащее дерево в холодной воде и плачущая птичка на ветке.
В конце января Петя заболел, воспаление легких. Мама уволилась, чтобы его выхаживать. На еду зарабатывает рукоделием. Узоры, цветы и птицы на скатертях и постельном белье, вышитые гладью, принесли ей славу мастерицы. Помогают и дедушка с бабушкой: картошка, квашеная капуста, домашние куры и яйца – большое подспорье. Я написала маме, что возьму академический отпуск, приеду домой, стану работать, а она растить Петю. Мама запрещает даже думать об этом.
В институте от сокурсниц узнала, что девочки вечером подрабатывают на хлебозаводе. Я пошла с ними. Свежеиспеченный хлеб (тридцать буханок) в широких деревянных лотках с невысокими бортиками загружаю в машины. В фургоне – дорожки-зазоры, как в холодильнике, в них вставляю тяжелые ящики. Первые «этажи» еще осиливаю, но те, что вровень с моим ростом, даются с трудом. Еще выше – подвиг для меня. Руки дрожат, боюсь уронить хлеб. Если попадется добрый водитель, помогает: подаю ему ящики, он ставит их в верхние ряды.
Ночью просыпаюсь от боли: руки и спина ноют, как у старушки.
Через месяц получила деньги – в два раза больше, чем стипендия. Мама пишет, что в магазинах перебои с продуктами, и я отправила посылку с вяленой рыбой и консервами, тушенку, сгущенное молоко, игрушки. Остатки заработанных денег – почтовым переводом. Мама подумала, что отец позаботился, я не стала ее разубеждать. От его помощи я отказалась, потому что живу у родственников и получаю стипендию.