Не оставляйте упования вашего, которому предстоит великое воздаяние…
К евреям 10:35
Через неделю босс Марк попросил заехать в ТЦ «Генерал», где они выставляли машину для рекламы автосалона – забрать из бухгалтерии счета за аренду. На стыке офисных дня и вечера, часов в шесть.
Оказавшись с бумагами на выходе и разбавляя сырость вечернего воздуха перечным дымом сигареты, Антон придумывал, чем себя занять. Одиночество вновь сжало его, робко и бережно. Одиночество. Такое безразмерно комфортное и сладостное для разума, жаждавшего покоя, и столь жестко отторгаемое душою. Нет ни близких, ни давних друзей, по кому бы скучал. Нет семейных забот. Нет бед для молниеносного решения. Нет опасностей. Все отлично. И лишь легкий камертон жизни будто звал внутри надеждами к новому и неизвестному. Надеждами на счастье.
Он пытался ходить в спортивный зал качаться, хотя получалось редко и больше «подкачиваться». Нравилось секунды напряжения на тренажерах чередовать с минутами на беговой или скорее ходьбовой (для него) дорожке, когда можно было переводить взгляд с экранов телевизоров под потолком на упругие и не очень, обтянутые спортивной синтетикой женские попы. Но надежда познакомиться с особенной, яркой, но душевной посетительницей не могла заставить Антона ходить тренироваться как нужно: постоянно.
Девушки на фитнесе делились для него на два вида. Одни фонтанировали радостью и светом, притом физически никак не притягивали. Другие были спортивные и сексуальные, но с презрительно-отталкивающим взглядом. А даже намек на гнилость в человеке он чувствовал, таких людей, а тем более девушек, избегал и боялся, заглушая мечтательное сердце, жаждавшее повстречать наконец чудо женской гармонии.
По выходным с Никитой, алкогольным дружком своим из автосалона, шатались «для съема» в клубах соседних городов побольше. Бывали и в Москве. Обычно просто напивались и разъезжались по домам. Одни. Никита потом всем болтал, что увозил несколько раз телочек, «реально охренительных», но Антон знал, то были обычные, в его стиле, бравые сказки. Да и друг перед другом признавали, что в клубе серьезного, для отношений, перерастаемых в семью, а не нечто потно-токсичное, не встретить, это все придумки сценаристов и писателей, приукрашивающих реальность. Ведь и с девчонками, по выражению Никиты, «на грустную троечку» заниматься сексом, отдаваясь этому всей живостью тел, приятнее осознанно, чем будучи дунувшими или вдребезги пьяными.