Я зашла в редакцию около 15:00. Как ни странно, угадала. Приди я позже или раньше, может быть и не случилось бы того, то случилось дальше. И мне просто не было бы о чем сейчас писать.
Все были на месте: редактор газеты А.Б., корректор Г.Г., коммерческий директор Зигфрид и верстальщица Маша. И как я про нее вспомнила!
Фото из открытых источников. 2005г.
Столько лет не вспоминала, и вот сейчас вспомнила. Помню, что она вольно говорила о начальстве, и я подумала: попробовала б она так покочевряжиться на моей работе.
Тогда же в апреле Маша уволилась, и наборщиком вместо нее стал Д. Он мне запомнился тем, что однажды, позже апреля 200* года, на посиделках в редакции он рассказал, что родился в Германии. Когда он пришел в редакцию, ему едва исполнилось 18 лет. И проработал долго, не менее, трёх лет. Как сложилась его судьба дальше, я не знаю. Его любили в редакции. Он производил впечатление человека, которому всё удается легко. Потом он пытался заниматься риелтерством, не знаю, насколько удачно.
Как -то однажды, как раз накануне Великого Переселения Редакции из коморки в другое здание (бывшую общагу), мы зашли с редактором А. Б. в эту общагу. Там повсюду были сложены стройматериалы. А в вестибюле на втором этаже стояли брошенные кем -то комнатные цветы. Живые. Их потом спасла, принеся в редакцию, Г. Г.
Позже, и очень быстро, сделали ремонт на всем этаже, и вестибюль перегородили гипсокартоном так, что получилось несколько дополнительных офисов. Так что вестибюль общаги остался только мгновением в моей памяти.
Офисы сдавали разным фирмочкам и конторам. Цвет стен во всех кабинетах был одинаковым: светло – фиолетовым, насколько я помню. На входе на этаж стоял домофон. Нужно было позвонить, и тогда дверь открывалась. Редакции сначала отвели 4 кабинета. Потом оставили 3, решили, что хватит.
Последний раз была в той редакции, где было так весело и необычно, 18 марта 200* года. Зашла по делу. Редактором тогда был Зигфрид. Он приветливо поздоровался со мной. Тогда же в офисе был менеджер по хозяйству С. Мы поговорили. Но несмотря на нормальную встречу, я вышла оттуда с тяжелым сердцем. Всё было не то, всё было не так. Не так, как раньше. А ведь прошло всего два года. На стенах висели те же карты государства У., и тот же плакат с изображением Сталина. Те же книги стояли в шкафу.