– Вот какая у нас берегиня, – Рир с восхищением проводил Арнаву в небо.
Хелия пошла за её платьем, подняла его с земли и аккуратно свернула.
– Со шнурками-то мы хорошо придумали, – усмехнулась она. – А то ж сколько платьев так порвать можно.
Никита ловил глазами блеск лазурной брони в небе, пока он не исчез вдали, а потом обернулся к Лютику:
– Ну что, всем скажешь, что хранитель ушёл по делу в Рилеву.
– Скажу, – кивнул Лютик.
– И за Хелией пригляди, – заметил Димка.
– Пригляжу, – согласился Лютик.
Хелия только весело отмахнулась. Рир и Димка опустились на землю чёрными волками, и Никита встал на лапы в синем пламени, осветившем белую шерсть. Оборотни, не задерживаясь больше, помчались из дворца по окольным улочкам, ведущим из города, чтобы не попасть на глаза любопытным жителям. И уже через несколько минут покинули Танадор.
Путь до Рилевы прошёл быстро. Никита с оборотнями его проделывали в среднем раза три в месяц. Нет, нет – да и ринулись все к Ивану и Софье в гости. Малышню понянчить. Если утром вышли, то к вечеру уже добрались. Лапы горят, но это ж для оборотня сладкая боль. А сейчас, выйдя в обед, торопились вдвойне, потому что в этот раз не в гости, а по делу.
Домчались в темноте, застали ночные огни города. В Рилеве сразу направились в княжеский дом, вошли во двор, поприветствовали воинов ночного дозора, и как раз сам князь навстречу оборотням на своём «Тигре» выехал. Увидев Никиту и парней, вышел из машины и направился к ним. Обнялись.
– Ну, беда… – сразу сказал Иван. – Я такого даже представить не мог.
Рир кивнул за спину князя. К ним шла Софья. Никита усмехнулся внешнему виду княгини. Длинные золотые волосы были забраны в лохматый хвост, а не в гладкие аккуратные косы, как обычно. Шнурки платья, тёмно-красного, как вино, на пышной груди завязаны небрежно, так словно, глядя на себя в зеркало, Софья отмахнулась и сказала:
– Довольно и того, что хоть как-нибудь завязаны!
И лицо княгини с округлыми румяными щёками было недовольное.
– Ой, – вздохнул Иван.
Оборотни переглянулись, но князь зря боялся Софьиного недовольства. Подойдя, княгиня обняла Никиту и парней.
Велехов сразу спросил:
– А где малышня? Чего не вынесла? Хоть поцеловал бы.
– Спят, – отмахнулась Софья. – Того, кто разбудит – казню.
Оборотни засмеялись.
– Да ладно, ты, поди, княгиня, на них сонный приказ шепчешь, если не спят, – заметил Рир.