Голоса приблизились. Несколько человек то и дело срывались с шепота на громкий спор. Теперь у Антона не осталось сомнений: ему не мерещится.
За все время его работы кладбищенским сторожем ничего подобного не случалось. Сатанисты, готы, вандалы, некроманты и прочие любители нарушать покой мертвецов пробирались на кладбище с дальних подступов. Никто не рисковал приближаться к главным воротам и сторожке. Даже если б нашлись такие сорви-головы, вряд ли осмелились бы громко переговариваться, видя перед собой вагончик, в котором горит свет.
Антон поднялся из кресла, взял пистолет, рывком распахнул дверь. Пузырь теплого, застоялого, напоенного алкогольными парами воздуха выскользнул наружу. Каморку тут же заполнила холодная сырость с ароматом гниющей кленовой листвы.
Перед вагончиком остановились трое субтильных подростков – два парня и девушка. По виду одиннадцатый класс или первый курс универа (как вариант – технаря). Пацаны были одеты в длинные черные пальто и узкие джинсы, заправленные в говноступы с высокой шнуровкой. Один из ребят был настолько высок и тощ, что на него было некомфортно смотреть. Другой носил неопрятные сальные патлы до плеч. Девка – той же готической породы. С черными ногтями и волосами, густыми тенями вокруг глаз. С обильно напомаженными, глянцево блестящими губами цвета переспелой сливы. Со слипнотовским рюкзаком-торбой. Сочно чавкала жвачкой.
– Вы какого хрена здесь? – с порога выпалил Антон.
– Мы-ы-ы-ы-ы… – начал было один из пацанов – тот, что длинный как жердь.
– В курсе, что после восьми кладбище закрыто? – продолжал напирать Антон, тыча в них пистолетом.
– Э, дядь, ты потише-то с пушкой, – сказал патлатый.
– Рот закрой, – отрезал Антон. – Будешь мне еще указывать, дрищ.
– Пистолет свой на людей не наставляйте, – поддержала патлача девка. Из них троих она лучше всех владела собой.
– Вызываю полицию. – Антон протянул руку за лежавшим на столе кнопочным мобильником.
– Не, мужик, стой! – замахал руками тощий. – Мы ж к тебе и шли.
– Дядь, давай без этого, – попросил патлатый. – Вот серьезно. У нас беда случилась.
– Меня ваши беды не касаются. Я не благотворительный фонд. – Антону хотелось поскорее избавиться от нежеланных гостей и продолжить закладывать за воротник. Любое, даже незначительное, отклонение от привычного хода вещей он воспринимал болезненно.