Играть мне наскучило еще до того, как подошли девушки, а значит, мое настроение им было уже не спасти. Я заправился пивом, понаблюдал, как мои приятели ходят гоголем друг перед другом и девушками, искрометно шутят, отмечая каждый положенный шар, и всем своим видом дают понять, что самое интересное только начинается. Солнце уже заходило за горизонт, город окутался сумерками и начал поглощаться тьмой, а я вышел освежиться и под шумок улизнул к реке. Днем было тепло как летом, а к ночи начинало заметно холодать. Но все равно нестерпимо хотелось купаться, может быть, даже закрыть купальный сезон. После напряженных выходных это было самое то что нужно. Я разделся и медленно зашел в воду. Предчувствие не обмануло, вода была идеальной температуры, чтобы комфортно смыть с себя всю накопившуюся усталость. Я окунулся с головой, задержав дыхание насколько возможно, и вынырнул из воды, громко фыркая. Город менялся до неузнаваемости с каждой минутой, прямо на глазах его проглатывала тьма, но в том месте, где он только что исчез, сразу же проступали огни домов, дорог и машин.
Я плыл и думал о чуде. О чуде бытия, если хотите. Какое это чудо, что я есть здесь и сейчас. Кто-то придумал этот город, и эту реку, и меня в ней. Кто-то придумал автостраду и проносящиеся по ней машины, огоньки вдоль автострады, подсвечивающие ночную жизнь, светофоры, подсказывающие, как именно нужно ехать, и меня среди всего этого, которому никто не подсвечивал и не подсказывал. Или мне так казалось, что никто не подсказывал, а на самом деле подсказывал, но как-то очень незаметно. Меня поражала мысль, что в этом городе миллионы человек, на этой планете миллиарды человек, что все мы куда-то несемся по просторам галактик, и среди всего этого великолепия – маленький я. И пусть я придуман кем-то, но ведь кто-то или что-то в моей черепной коробке прямо сейчас думает обо всем этом. И таких черепных коробок миллиарды, и каждая о чем-то думает. А если я придуман, то зачем? Просто передать свою жизнь дальше или придумать что-то для себя или для других? Может быть, придуман для того, чтобы кто-то однажды ночью плыл по реке, смотрел на мое творение и думал: «А ведь это кто-то придумал»? А если я сделаю что-то такое, то сколько меня будут помнить? Десять лет? А может, сразу забудут? А может, моим именем назовут улицу, и кто-нибудь пойдет по этой улице и скажет: «Да что за дурацкое название у улицы? Не могли назвать Цветочной?» Или я буду тем человеком, который изменит мир, не сделаю ничего значимого, но окажусь с винтовкой в нужное время в нужном месте и свергну тирана. Тогда улицу, конечно, не назовут, но запомнят, как Ли Харви Освальда.