– Вы меня преследуете, мадемуазель?
– Разве это так очевидно? – девушка улыбнулась, и на ее щеках заиграли ямочки. – Я не знаю почему, но что-то мне подсказывает, что вы одиноки и нуждаетесь в…дружеской поддержке…
– Вы мне предлагаете дружбу? – Эдуард усмехнулся и поджег сигарету, после этого услужливо налил пунш в бокал красавице и с поклоном передал ей.
– Благодарю, месье. Так от чего же вы так печальны? Поведаете мне? – спросила девушка, внимательно смотря на графа.
– Боюсь, нет, мадемуазель. Мне тяжело открываться неизвестным людям, даже несмотря на то, что я пьян,– улыбнулся Эдуард и пригубил пунша.
– Что же, обычно это временно. Кто вы? Как вас зовут? – не унималась красавица.
– Граф Эдуард де Гамелен, к вашим услугам. Я здесь недавно. Переехал из Франции.
– Эмигрировали, как и остальные дворяне? Бежали от революции? – серьезно спросила девушка.
– Нет, боюсь, что я не из этой категории,– ответил Эдуард и, видя непонимание на лице девушки, улыбнулся.
– Вам необязательно это знать.
– Вы человек-загадка, месье де Гамелен, и становитесь с каждой минутой все интереснее,– медленно проговорила девушка, глядя на него из-под пушистых ресниц.
– Расскажите вы о себе, мадемуазель,– попросил Эдуард, выпуская в воздух клубы синего дыма.
– Я виконтесса Мадлен дю Эстре, родилась в Квебеке. Мои предки здесь уже многие десятилетия. Во Франции я не была, но очень хотела побывать там при царствовании Марии-Антуанетты. Она потрясающая женщина и необыкновенная красавица.
– Австрийская шлюха и растратчица королевской казны,– спокойно отпарировал Эдуард, глядя на округлившиеся глаза собеседницы.
– Я не являюсь поклонником Мадам Дефицит,– с улыбкой объяснил граф.
– Что еще раз подтверждает, что вы необычный человек, месье де Гамелен,– сказала Мадлен и улыбнулась.
Весь оставшийся вечер они провели за беседой, танцами и игрой в карты. В душе Эдуарда, наконец, стали появляться первые проблески света, и он понимал, что это благодаря белокурой фее, так неожиданно появившейся в его жизни.
Граф стал часто проводить время с молоденькой виконтессой за прогулками, то пешими, то на лошадях, то на лодке. Со временем он начал понимать, что благодаря часам, проведенным с ней, он начал потихоньку забывать Летицию. Он стал гораздо меньше пить, в его жизни вновь заиграли краски. К тому же, он отчетливо видел, что Мадлен по уши влюблена в него, и ему это было несказанно приятно. Вряд ли конечно он когда-либо сможет полюбить ее с той силой, что любил Летицию, но ему так хотелось простого человеческого счастья.