Откидываю одеяло и забираюсь в постель. Всё чужое, непривычное, не моё. Мы с бабушкой не бедствовали, но жили куда проще. Дед оставил ей немного, основные его активы были в акциях завода, который долго находился на грани банкротства. Я этим вообще всем не интересовалась. Нам хватало, да и отец присылал. Надо же было для очищения совести. Если она у него была, конечно.
Я беру в руки телефон, хочу написать подруге. Она пишет, что нового и интересного было на парах, преподаватель химии чудил, а на физкультуре сдавали кросс.
Увлекаюсь беседой, даже немного напряжение спадает. А потом поднимаю глаза и вижу Стаса.
Понятия не имею, как я не услышала и не заметила, когда он пришёл. Стоит, опёршись боком на косяк двери, руки сложены на груди, взгляд захмелевший и направлен на меня.
Я каменею, зажав в пальцах телефон. Экран мельтешит приходящими в переписку сообщениями, а я не могу глаза отвести от мужчины.
– Тебе идёт улыбка, – говорит он негромко и подходит к постели.
Я вся подбираюсь и обхватываю колени руками, продолжая молча наблюдать за его неспешными, почти ленивыми движениями.
Грачёв садится рядом с моими босыми ступнями и опускает взгляд на них.
Не понимаю, к чему всё это? Чувствую себя дичью, загнанной в лесу.
Он же не посмеет? Не станет меня принуждать? Пожалуйста, только бы не стал.
Но сердце громко и быстро стучит в груди. Мой взгляд падает на расстегнутую и выдернутую из-за пояса брюк рубашку на мужчине, обоняние фиксирует запах алкоголя.
Мне кажется, что если он сейчас лишь притронется ко мне, я потеряю создание – настолько напряжена.
И мои опасения сбываются. Стас кладёт мне ладонь на лодыжку. Я вздрагиваю, но продолжаю сидеть, обхватив колени и тупо глядя перед собой в стену.
Мужская ладонь движется вверх к колену, а потом дальше по бедру, соскальзывая на внутреннюю сторону.
Я судорожно всхлипываю и зажмуриваюсь. Кошмар начинается. Но оттолкнуть руку Стаса не решаюсь. А смысл? Если захочет взять причитающееся – возьмёт. Если не буду сопротивляться, всё закончится быстрее.
Но внезапно Стас убирает руку. Вижу, что хмурится, будто грозовая туча.
– Я не такой козёл, как ты можешь подумать, – встаёт, слегка пошатнувшись. – Спокойной ночи, девочка.
А потом уходит. Я же продолжаю сидеть в той же позе и дрожать, пока не слышу щелчок входной двери.