Поворачиваюсь к гостю и скрещиваю руки на груди, глядя на затуманенное задумчивостью лицо. Хотя задумчиво оно лишь наполовину, скорее пьяное.
– Ну давай, рассказывай, – выжидательно смотрю на собеседника и чувствую, как глаза слипаются. Спать хочется безумно, но ведь с этим надо что-то делать. – Чего нажрался?
– А что нужен повод? – вальяжно откидывается на стену, кладя одну руку на спинку стула, вторую на столешницу. В его взгляде все тот же туман, только вот мне все равно кажется, что он сканером по мне скользит. И запоминает каждую черточку. Все-таки зря я не надела под халат пижаму. Хотела спать голой, уже улеглась, но звонок в дверь спутал все карты.
– Обычно да, – отвечаю резко и поворачиваюсь к столу, потому что чайник вскипел и можно налить наконец кофе, чтобы не так тянуло спать. – Достаю из шкафа две чашки и со стуком ставлю на столешницу, а потом привстаю на цыпочки, чтобы достать кофе, но не успеваю ухватить банку, мужская рука смыкается на ней. Хочу отступить, он слишком нагло вторгся в мое личное пространство, но вдруг понимаю, что Пашка оперся на столешницу сбоку и мне не выбраться из его хватки.
Обхватываю его кисть, чтобы отвести от стола, но Суворов не позволяет этого сделать и ставя на стол банку опускает вторую руку мне на талию, подчеркивая свои намеренья.
– Трахалась с ним сегодня? – шепчет в шею, и я каменею. Тело как струна натягивается, хочется сбросить с себя чужие прикосновения, оттолкнуть, ударить за наглость, но я настолько растерялась что не сразу понимаю, что сделать сначала.
– Руки убери и отойди… – цежу сквозь зубы, но Пашка будто не слышит предостережения в моем голосе и еще сильнее стискивает талию уже обеими руками и притягивает меня к своей груди.
– Зачем, Ир… – вопрос звучит не как вопрос, а как сожаление. Он вдыхает аромат моих волос и замирает, не разжимая рук. А я все такая же каменная не могу пошевелиться. – Зачем с ним?
– Паш, убери руки от меня.
Голос срывается, в нем отчетливо проскальзывают металлические нотки, но Суворову плевать. Он пьян.
Разворачивает меня к себе лицом одним рывком и обхватывает шею рукой. Губы обдает запахом алкоголя и сигарет, и я вскидываю испуганный взгляд, натыкаясь на его затуманенный.
– Красивая ты, сука. Непонятно только, почему не ценишь себя и позволяешь использовать…