Кэтрин Ламбертс совершила движение, резкость которого меня поразила больше, чем скорострельность револьверов в руках Клинта Иствуда. Её губы коснулись моей щеки и поцеловали. Это было сравнимо с касанием брызнувшей крови прямо в лицо. Только поражало это в хорошем смысле. После этого девушка обошла меня, двинувшись дальше исследовать и фотографировать лагерь КОВПВ. Чего только стоила её походка…
И так родилась любовь, возникшая на фоне обсуждения The Beach Boys, The Beatles и, конечно же, группы The Doors. В тот миг, я пообещал себе, что если вернусь с войны домой, то буду слушать этих исполнителей до конца своих дней.
Переход через Ароматную реку. Нам уже было известно, что ВНА окружили район и захватили цитадель. Ею была огромная крепость 19 века, в чьих стенах и был древний императорский город Хюэ. Для освобождения города, пехоте необходимо было пересечь мост, проходящий над Ароматной рекой. На той стороне нас ждали тысячи вражеских солдат.
Рота «Альфа» должна была поддержать наступление роты «Гольф» через мост. Это давало мне двойную порцию успокоительных таблеток. Первая таблетка, говорила мне о том, что если мой лучший друг Паскуаль Моррети всё ещё жив, то находится в безопасности. Как и Кэтрин Ламбертс, о чём мне уже говорила вторая таблетка, наталкивая на соответствующие мысли.
А я, под руководством младшего Капрала Барни Барнса, который был во главе двух взводов роты «Гольф» отправился, прямо на этот чёртов мост. Но, настроение должно было подпортить лучшее вооружение врага. До начала атаки на Хюэ, они взломали склад Южновьетнамской армии, на котором было американское оружие и боеприпасы.
Ароматная река. Аромат там и вправду был сногсшибательный, ведь это был аромат смерти. Но, почему-то никто, как и я сам, в тот момент, даже и не думали о том, что нас ждало впереди. Мост был настолько длинным, будто бы мы шли через Миссисипи. Вид с него открывался, конечно, шикарнейший. И будь моя туша в этом месте в качестве туриста, из моего рта и слова бы не вылетело. Но, вот ведь не задача, я был здесь, как солдат. И солдат, воюющий. Территория, где мы шли, была просто огромной. Уже ближе к середине моста, местность напомнила мне ту самую дорогу, окружённую рисовыми палями. Каждый пехотинец был, словно на ладони, ибо это была узкая зона обстрела, а для нас это можно сказать зона поражения.