– Подопри дверь, – попросил Фрэнсис. – Тут дышать нечем.
Новый звук заставил его похолодеть и потянуться к стволу. Стенхоуп вытаращил глаза.
Звук повторился: едва различимый шорох подошвы по линолеуму. Через мгновение все прекратилось. В наступившей тишине бешено стучали три сердца. Четвертое молчало.
– Стоять, руки вверх! – приказал Фрэнсис, и тут они наконец увидели его: худого долговязого подростка в белой майке, белых шортах и белых кроссовках, забившегося в щель между холодильником и стеной.
Фрэнсис обмакнул пальцы задержанного в чернила и стал прикладывать к отчетным карточкам: сначала каждый по отдельности, потом четыре вместе, потом большой. Сначала левую руку, затем правую, после снова левую. Всего три карточки для трех картотек: муниципальной, штата и федеральной. Вскоре движения приобрели своеобразный ритм, как в старинном танце: хватай, прижми, отпускай. Руки у мальчишки были теплыми и сухими: даже если он нервничал, то очень хорошо это скрывал. Стенхоуп уже засел за рапорт. Продавец умер, не дождавшись скорой, но они задержали убийцу. Убийцу с мягкими детскими ладонями и чистыми, ухоженными ногтями. Руки у парнишки были расслабленные, податливые. На третьей карточке он уяснил, что от него требуется, и стал помогать.
Когда с бумажками было покончено, старшие товарищи объявили, что первое задержание полагается отметить. Формально преступника взял Фрэнсис, но на пьянку позвали и Стенхоупа. Тот снова и снова рассказывал, как все прошло, и с каждой выпитой кружкой рассказ обрастал новыми подробностями. Мальчишка бросился на них, размахивая стволом. Повсюду были реки крови. Он, Стенхоуп, заблокировал дверь, а Фрэнсис повалил преступника на пол.
– С твоим напарником не соскучишься! – сказал Фрэнсису один из «стариков».
Стенхоуп и Фрэнсис переглянулись. Так они напарники?
– Вы напарники, пока капитан не решит по-другому, – пояснил «старик».
Повар принес с кухни полное блюдо гамбургеров и объявил, что это за счет заведения.
– Ты домой не собираешься? – спросил Стенхоуп Фрэнсиса немного погодя.
– Собираюсь, – ответил Фрэнсис. – Да и тебе пора. Тебя жена беременная ждет.
– Беременная жена – прекрасный повод задержаться подольше, – хмыкнул кто-то из старших.
До Бей-Риджа на метро было ехать час с четвертью. Едва переступив порог квартиры, Фрэнсис разделся и растянулся на раскладушке, которую Пэтси поставил для него в гостиной. Кто-то позвонил матери задержанного. Кто-то другой отвез его в изолятор. Мальчишка попросил пить, и Фрэнсис принес ему содовой из автомата. Тот проглотил газировку залпом и спросил, нельзя ли налить в банку воды из-под крана. Фрэнсис взял банку и отправился в туалет. «Дурак!» – сказал ему вслед какой-то парень в штатском. Фрэнсис все не мог запомнить, кого как зовут. Кто знает, быть может, хозяин лавки сделал мальчику что-то плохое? Быть может, он заслужил свою участь?