».
Да, она вся была соткана из противоречий, и всегда оставалась верна себе. Она мерила всех слишком высокой мерой своего гения, забывая, что перед ней самые обычные люди, чьи сильные стороны не в поэзии, а в чем-то другом. Но это, к сожалению, ею не учитывалось.
Перестрадав, она снова бросалась в омут с головой. В это время разгорелась ее переписка с Борисом Пастернаком. Наконец-то Цветаева встретила, пусть и заочно, равного себе по силе, с которым можно вести разговоры о творчестве, который понимает ее с полуслова и абсолютно принимает как поэта. От других она слышала в основном упреки – в затуманивании смыслов, в трудности восприятия ее стихов. Год назад они с Пастернаком думали встретиться: Цветаева совсем недавно приехала в Чехию, а он был очень близко, в Берлине, и скоро собирался обратно в Москву. Встреча не состоялась, и это вызвало поток удивительных по накалу страстей цветаевских стихотворений из цикла «Провода». Лирическая героиня передает любимому свои письма по телеграфным проводам, «мчит» за ним голосами классических героинь – Эвридики, Ариадны, Федры, неистово уверяет: «Где бы ты ни был – тебя настигну, / Выстрадаю – и верну назад», предупреждает: «Еще ни один не спасся / От настигающего без рук» и в конце концов обещает, что будет ждать терпеливо, как «рифмы ждут». Этим последним поэтическим символом Цветаева позднее свяжет воедино трех творцов, трех «равных»: себя, Пастернака и Рильке, эпистолярное знакомство с которым состоялось благодаря Пастернаку.
В поэме «Попытка комнаты» она опишет возможное свидание трех поэтов: создаст пространство, где должна произойти встреча. Но в конце поэмы комната исчезает – открывается Вечность.
Последние числа декабря 1926 года принесли миру траурную весть – не стало немецкого поэта Райнера Мария Рильке. «В здешнюю встречу мы с тобой никогда не верили – как и в здешнюю жизнь, не так ли? Ты меня опередил – (и вышло лучше!) и, чтобы меня хорошо принять, заказал – не комнату, не дом – целый пейзаж… С Новым годом и прекрасным небесным пейзажем!» – напишет Цветаева в посмертном письме поэту. И оно станет началом ее работы над поэмой-реквиемом «Новогоднее», которую она закончит в сороковой день – 7 февраля 1927 года. «7» – любимое число Рильке и Цветаевой, число, которое как бы метафорически соединило их в этой и той жизни, открыло вечность.