– «Нет уж! Пусть делают что хотят с моим телом, – думал Артур, – Мне не в первый раз выпадает возможность пожертвовать им, ради блага моей семьи. Я делаю то, что делает каждый порядочный отец. Каждый порядочный отец тратит физическое или психическое здоровье на то, чтобы принести кусок хлеба для своей семьи. И пусть тот, другой, это делает не задумываясь. Разница между нами не велика. Она только в том, что я буду знать, каким образом подхватил ту или иную болячку. А другой не будет знать, например, то, что причина его геморроя, всего навсего неправильное компьютерное кресло, из-за которого он не вылезает до конца смены.
А тут ещё и безопасность обещают, и хорошие деньги. Главное – молчи и не вякай! Молчи при других, что ты вообще где-то был и что-то видел! И не вякай на нас, если тебе не понравится то, что мы сделаем!
По большому счёту – это обычный рабочий момент. У кого на работе нет корпоративной тайны? Или кому разрешается подавать голос, если компания делает не то, что тебе хочется?
Так что не вижу ни одной причины отступать назад или чего-то бояться. Подумаешь, робот будет знать, какой зубной щёткой я чищу зубы. Я и сам об этом могу рассказать. Подумаешь, у него будет моя физиономия. Это даже комплимент».
Верт посмотрел в глаза молодому человеку. Тот без малейшего страха взглянул в ледяную сталь, что пронзала насквозь.
– Я с самого начала сказал, что согласен, – твёрдо ответил Артур. – При условии, что мне выплатят то, что обещали.
Верт надвинулся на молодого человека ещё сильнее, пытаясь морально задавить таким жестом. Артур поддался этому, что выдал забегавший по сторонам взгляд, но тем не менее не сдавался.
– Ты вот что должен усвоить – эти два условия никак не могут быть связанны с твоими выплатами, – Дин Верт повысил голос, и от его низкой частоты пошла вибрация, ощутимая даже кожей. – Даже если тебя вышвырнут из этого здания ни с чем, ты будешь молчать! Молчать ради себя и своей семьи.
У Артура вспотели ладони, к горлу подкатил комок, а в коленях завелась дрожь. Тон мистера Верта явно не допускал возражений. Да и возражать, собственно, не хотелось. Хотелось только согласиться скорее со всем, лишь бы уже не видеть этих стальных глаз и не чувствовать зловонье, вырывающееся из ноздрей под этими глазами.
Через пару мгновений Артуру захотелось бежать или забиться в угол, как испуганной собачонке. Но, как раз в эту секунду, Верт отпрянул назад и расслабленно повалился на стул.