Прям досада Злыдню охватила. Она тут, понимаешь, разбираться с ним идет за его неверность, а ей тут в таком свете его являют.
– Поняла уж, какой. Где живет в итоге? – смурным голосом прервала она старушку.
– Живет-то? Да вона, через три избы. Береза у калитки, – не смутившись ее суровостью, указала старушка.
Направилась в ту сторону Злыдня. На полпути ее несколько пробрало: цель все приближается, а решимость рассеивается. Не так все мнилось в лесу, когда мухоморы она пинала. Но немного помедлив возле входа, внутренне собралась, прошептала: «Я – Злыдня Темного бора», – и вошла. А там и по выложенной деревянными плашками дорожке к крыльцу добралась. И чуть в лоб резко распахнувшейся дверью не получила: Яшка из дому выскочил. Ведра в руках, видать за водой побежал. Замер с разгона, как в стену уперся. Во взгляде первая неожиданность удивления сменилось радостью узнавания. Парнишка смущенно улыбнулся.
– Ой, а я тебя прям и не узнал сразу.
Злыдня тут же сменила выражение лица с легкого замешательства от неожиданно выскочившего вдруг Яшки на надменную заносчивость.
– Не узнал? Ну конечно, а как же! Я, в общем, так и предполагала. Да я и не к тебе шла. Так, гуляю, – с этими словами Злыдня, высоко задрав нос, развернулась и гордо направилась к калитке, внутренне недоумевая, что она вообще несет.
Положение спас Яшка:
– Ну ты чего?! Стой, не уходи! Платье просто это… И косынка…
– Платье? – заинтересованно обернулась Злыдня. – Плохо, да? Так и думала, неудобная шкурка, хвосту мешает.
– Да не, мне очень нравится, – сказал Яшка, смущенно опустив глаза.
От этих слов Злыдне вдруг стало необычно приятно, защекотало внутри, встрепенулось, легкостью пузырящей наполнилось. Она обнаружила, что стоит, улыбается и совсем уже уходить никуда не спешит. Тут же одернула себя: «Вообще-то я сюда шла, чтоб в лоб ему дать». Но как-то уже неуверенно.
– А я тут вот, за водой побежал. Чаю согреть, да отвар для бабушки поставить, – продолжил между тем Яшка. – Ты заходи, я мигом. – И, подхватив ведра, умчался.
Сразу вспомнились отброшенные на фоне общего негодования слова о болезни и о корпун-траве, из-за которой Яшка чуть в болоте не утоп через Злыдневы шуточки. «Ну да. Вот они и три дня… День, ночь настоять. Да на полечить время… Хорошая травка, быстро на ноги ставит, но все ж не за день…» – с неким чувством неловкости подумала Злыдня.