Обращаясь к проблеме соотношения научной историографии и художественной прозы на исторические сюжеты, можно отметить готовность большинства беллетристов признать первенство ученых в изображении прошлого и нотки высокомерия, с которым профессиональные историки оценивают творчество писателей. Однако последние далеко не всегда примиряются с идеей ущербности изображаемых ими исторических картин. Так, М. Горький уверенно заявлял, что «подлинную историю человека пишет не историк, а художник» [3, с. 16], а Л. Фейхтвангер поддерживал идею о том, что достижения выдающегося писателя (в данном случае В. Скотта) позволяют узнать о человеческой истории больше, чем историки [4, с. 549].
Безусловно, значимость работ и писателя, и ученого-историка определяется степенью их одаренности, образованности и осведомленности. Если речь идет о серьезных писателях и профессиональных исследователях, то и те, и другие воссоздают прошлое в русле определенной философии истории, на основе фактов и их осмысления, требующего не только аналитической работы, но и полета фантазии.
Из этих рассуждений с неизбежностью возникает вопрос о достоверности портретов исторических деятелей, изображенных и в научной, и в художественной литературе. Безусловно, в обоих типах источников они в той или иной степени определяются политическими установками эпохи, в которую создается произведение. В эпоху Тюдоров Т. Мор написал «Историю Ричарда III», изобразив его отъявленным злодеем. Эта концепция была развита У. Шекспиром в пьесе-хронике «Ричард III», где последний представитель Йоркской династии на троне Англии показан как зловещий макиавеллист. Однако со временем такая трактовка личности Ричарда III начала восприниматься как тюдоровский миф, призванный обосновать моральное право Тюдоров на английскую корону, и в XX веке оценка Ричарда начала меняться. Его полная реабилитация состоялась, например, в историко-детективном романе «Дочь времени» (Teh Daughter of Time, 1951) Дж. Тей, которая пришла к выводу, что Ричард III не был хладнокровным убийцей, а в гибели его племянников повинен будущий Генрих VII Тюдор. Стремлением оправдать Ричарда III были отмечены и другие известные исторические романы о нем, написанные во второй половине XX – начале XXI века, в частности «Белый вепрь» (Teh White Boar, 1968) М. Палмер, «Обреченная на корону» (Teh Reluctant Queen, 1990) Э. Хибберт, опубликовавшей его под псевдонимом Джин Плейди, «Невинная вдова» (Virgin Widow, 2010) А. О’Брайен. Обнаружение в августе 2012 года могилы Ричарда III стимулировало новую волну интереса к его личности уже в исторической науке. Так, в своем совместном исследовании президент британского «Общества Ричарда III» Ф. Лэнгли и военный историк М. Джонс не только реконструируют биографию этого оболганного короля, подчеркивая его патриотизм (во время коронации он впервые принес клятву на английском языке) и важность осуществленных им реформ в области права (введение понятия презумпции невиновности, перевод законов на английский язык и др.) [5].