Долго ль, коротко. Неважно.
Снова вести никакой
Нет от князя. За год дважды
Поредел состав мужской.
Снова царь зовёт совет,
Вновь велит издать указ.
И на весь крещёный свет
Объявляет в третий раз:
«Предложенья будут те же:
За полцарства и коня —
Яблоки с водой. Понеже*
Не изменник слову я».
Но на сей раз из охочих
И полцарства чающих,
Не из знатных, не из прочих
Не нашлось желающих.
Их понять, конечно, можно.
Хоть полцарства – знатный куш,
Но списать на случай сложно
Некомплект крещёных душ.
Князь за князем пропадают,
Невозможно не признать.
Царство кадрами нищает —
Всё чистейшей крови знать.
За полуночным моленьем
Младший сын отца нашёл:
«Батюшка, благословенья
Твоего просить пришёл.
Чтоб не ведать искушенья
С головы до резвых ног,
Чтобы сгинули сомненья,
Чтобы с миром ехать мог».
Прослезился царь: «Не скрою,
Не зазря тебя растил, —
И дрожащею рукою
Сына трижды окрестил. —
Не вода и яблок чудо,
Отступила эта страсть,
Не от этого мне худо,
Сыновьям бы не пропасть».
«И воды и яблок тоже
Привезу. Покоен будь.
Православному негоже
Отступать на лёгкий путь.
И за братьев повоюю,
Кровь родная потому.
Об одном сейчас горюю,
Мне б лошадку по уму…»
Утром встал Иван, умылся,
Время раннее ценя.
В образа перекрестился
И пошёл искать коня.
На какую лошадь глянет —
Та боязливо заржёт,
Или в сторону отпрянет,
Иль испуганно храпнёт.
На какую длань положит,
Та на землю упадёт,
Встать без помощи не может,
И копытом воздух бьёт.
«Нет благого знака свыше.
Нет коня! Один урон», —
Князь расстроился и вышел
Из конюшни царской вон.