Конечно, я догадывался, что он предложит мне это, как стало понятно из разговора, он довольно-таки напористый мужчина средних лет, маленького роста, но на весах судьбы уравновешенный огромным самомнением и примерно таким же размером интереса в случайные совпадения нашей жизни. Ходил Тихенсон в основном в пиджаке бордового или болотного цвета и штанах, иногда совсем неподходящих под имидж солидного бизнесмена или брокера, уж не знаю, за кого он себя выдавал, со стороны казалось именно так, в туфлях, но не с острым концом, и в рубашке, в основном, как я мог заметить, в белой рубашке с натянутым сверху галстуком, но не до конца завязанным, немного приспущенным. У него была борода и усы, борода не сильно густая, но широкая, по всей длине лица, придавала его лицу более круглую форму, а усы подчеркивали его острую и пронырливую улыбку, которая время от времени появлялась на его лице, даже в те моменты, когда никого рядом не было.
Как и говорилось ранее, он был глубоко заинтересован в разного рода случайностях, примеров можно привести уйму, множество множеств, но, стоит отметить лишь суть его так называемого явления, сразу становится ясно, в чем он берет такую явную и непробивную заинтересованность. В основном его интересовали случайные природные явления, такие как дождь в период длительной засухи, зной после дождя, снег в жаркие засушливые дни, а также человеческие явления – к таким можно отнести всякого рода действия человека, неожиданные, спонтанные, ошеломляющие и бесповоротные, резкие и целенаправленные сиюсекундно. К этому же котлу случайных случайностей замешивалась целая каша из цифр, окружающих Тихенсона, и даже тех, которые окружали его лишь косвенно, через других людей, через их время, их часы, их опоздания и спешку, эти цифры будто птицы кружили вокруг него, везде и повсюду были замечены им закономерности, подмечены неслучайные случайности, время на остановке, время в любых заведениях и, конечно, в своем собственном телефоне.
Находясь наедине с собой, он мог во весь голос кричать слова разочарования в неудачах, которые преследуют его или кого-то из тех людей, которых он видел вокруг. Также были моменты радости в его восклицаниях о том, что сейчас, вот в эту минуту и секунду, должно произойти что-то почти неуловимое, но при этом потрясающее событие, либо оно уже произошло, но мы, остальные невнимательные люди и животные, их не видим, не замечаем, совсем не придаем значения таким закономерностям, истинным закономерностям нашего времени, нашей жизни, хотя почему нашего – время не принадлежит кому-то.