«Силен, ариец!» – подумал Сенька, глядя, как мужик даже не напрягся.
А дальше произошло то, после чего зрители фильмов рыдают.
Не задумываясь ни на секунду, немец размахнулся и кинул девочку в катер, прямо на мешки с одеялами. Та тонко вскрикнула и приземлилась на мягкое, даже не ударившись (насколько мог видеть Сенька). Девчушка тут же вскочила на ноги, а второй немец отчаянно заорал:
– Шпринген! – Дальше Сенька не разобрал, голос мужика заглушили звуки толпы мертвецов, сминающих мебель, опрокидывающих пальмы в кадушках и нечленораздельно рычащих.
Спаситель же рубанул ногой по рычагу лебедки, и та с натужным скрипом запустила механизм. Тросы натянулись, блоки зашевелились, и катер с дико орущим мужиком и молчаливой смелой девчушкой поехал вниз, навстречу ярко-синей пенящейся вдоль бортов воде.
Судьба спасителя девочки была незавидной, он так и не успел перепрыгнуть за борт. Некоторое время он еще отбивался руками и ногами от набегающих на него мертвецов, расшвыривал их в стороны, пытался поднять с палубы винтовку. Одного, рыжеволосого стюарда в красной форме, немец даже картинно кинул за борт.
Виртуозно уворачиваясь от путавшихся в собственных ногах мертвяков, он прыгал по шезлонгам, отталкивал слишком резвых особей и отскакивал от протянутых рук.
Воронка вокруг сужалась, вытесняя беловолосого к перилам. Сенька до крови впился ногтями в ладони, наблюдая за героем, по лицу струился пот.
В какой-то момент парень даже подумал, что немец спасется, – тот приблизился к перилам почти вплотную, но жить мужику было не суждено. Все закончилось в тот момент, когда сзади на спину силачу запрыгнула растрепанная баба и впилась ему зубами в мускулистое плечо. Мужик закричал, заметался, упустил секунду времени и был стоптан десятками мертвецов.
Сенька видел только кучу мертвяков, копошащихся там, где мгновение назад белела футболка немца.
Катер же удачно достиг поверхности океана и, утробно заревев мотором, двинулся в сторону яхты, про которую Сенька совсем забыл. От белого шлюпа в стороны расходились пенящиеся волны, на яхте приспустили паруса, а на месте гибели бравого спасителя девочки, словно муравьи, так и роились живые трупы, поедая его останки.
Остаток дня и всю ночь Сеньку рвало за перила площадки. Болела голова, перед глазами плавали яркие вспышки. Он не мог заснуть, к вечеру поднялась температура. Ныл живот.