Наконец, приехали в «Шереметьево-2». Попрощавшись с ребятами на пограничном контроле, Мария привычно пристроилась в очередь сограждан, желающих вылететь куда-нибудь за границу. Те же круглые стойки с бланками таможенных деклараций, вокруг которых участники очереди сосредоточенно толпились, подсматривая друг у друга, словно списывали контрольную. Заполнив свою декларацию, девушка шагнула к будке с пограничником, протягивая свой паспорт. Тот, глянув на прошлогодние отметки о пересечении границы и свежую израильскую визу, внимательно осмотрел с головы до ног студентку с тростью.
– Цель поездки? – спросил он строгим голосом, не меняя каменного выражения лица.
– Лечение. Протезирование, – спохватившись, уточнила она, вдруг испугавшись, что он заподозрит у неё какую-нибудь заразную болезнь, из-за которой её не выпустят из Союза.
– Где родители? – продолжил допрос пограничник.
– Я сама еду. Мне скоро семнадцать лет. У меня паспорт. – На всякий случай, Маша давала развёрнутые ответы.
Пограничник уставился на документ в своих руках, словно увидел его впервые. Внимательно рассмотрел, чуть ли не понюхал свежую израильскую визу. С недоумением сравнил фото на ней с лицом девушки.
– Протезирование? Что, наши зубные врачи не устраивают? – запоздало осмыслив ответ, спросил он, в глазах Марии уподобившись своему коллеге из прошлогодней поездки.
– Нет. Я хожу на протезе. Еду, чтобы поменять на новый, – терпеливо пояснила она. – У меня приглашение из клиники.
Она показала чиновнику письмо Дезамеля и текст перевода, заверенный нотариусом. Тот пробежал глазами оба документа, присмотрелся к печати, затем снова – к девушке, опиравшейся на тросточку.
– Извини, я не знал. Сочувствую, – совершенно неожиданно сказал он. Затем снял телефонную трубку и сказал несколько слов абоненту на том конце провода.
Через несколько минут к ним подошли двое мужчин, одетых в одинаковые серые костюмы. Один из них наклонился в окошко и взял у пограничника Машин паспорт, авиабилет и письмо.
– Морозова Мария Фёдоровна, это ты? – спросил он, махнув перед лицом девушки раскрытым удостоверением КГБ.
– Что случилось? – встревожившись, спросила Маша у застывшего с каменным лицом и паспортом в руке чиновника.
– Пройдём с нами, – ответил он тоном, не предполагавшим возражений.