– Как же мы будем отправлять назад в Ад тех, кто сбежал, не зная, где они скрываются? – Сказал Гриздейл с недоумением и его шумно поддержали несколько демонов.
– К чёрту Князя Тьмы и древние традиции, – расхохотался Гибрулус, и сразу в воздухе повис запах железа и крови. – Я самолично отправлюсь наверх и уничтожу всех: и предателей, и людей.
– Не выход. – Сказал Арстаино невозмутимо. – Во вселенной не всё так просто, как тебе кажется, Гибрулус. Полное истребление Наземья приведёт нас к катастрофе и нарушению баланса. Опять разразиться тысячелетняя война с Небесным Царством, и миру в нынешнем его положении её просто не выдержать.
– Твои убеждения меня не остановят! – Вскипел кровавый титан. – Ты свихнулся со своим балансом, Арстаино! Я выйду и уничтожу и людей, и всё небесное воинство без твоей помощи! И отныне мир будет принадлежать лишь нам, демонам, и твои древние сказки меня не остановят, старый ты маразматик!
Будь тут море, оно бы уже выкипело от взглядов, которые скрестила эта парочка. Гибрулус уже не сидел, а стоял, нависнув над сидящим Арстаино. Тот тоже уже терял всякое спокойствие, это было видно по тому, как в обычно спокойных его глазах зажглись зловещие тёмные огни. Но буре не суждено было начаться – вмешался Азазель.
– Я согласен с Арстаино, Гибрулус. – Сказал Азазель, положив руку на плечо пылающего яростью гиганта. – Не будь столь радикален и вспыльчив, ведь ты и сам знаешь, что при всём твоём могуществе и силе тебе не истребить в одиночку целый полк небожителей. Есть и иные способы найти бунтовщиков.
– Например? – спросил Гибрулус, повернувшись уже к Азазелю. – Их предательство будет покарано, и если ты, что бы ты не задумал, не сработает, за дело возьмусь я.
Тот лишь начал водить по воздуху пальцем, оставляя светлый с чёрным след.
– Чем нам помогут твои каракули? – Презрительно спросил Владыка дома Неронной змеи у Азазеля.
– Nos debet esse vultus pro. Моя магия позволит найти на Земле демонов и не даст им укрыться от моего взора, а тем временем палач свершит своё дело. Никому не под силам обмануть вездесущую Вечность.
Когда его рисунок принял вполне различимые очертания глаза, он нажал на зрачок, и рисунок распался, расползшись кучей нитей, вмиг исчезнувшими из обозримого пространства.
– Начало положено. – Сказал Азазель, вновь воссев на свой трон. – И скоро их настигнет предначертанная судьба.