Ни Гранд, ни Силин, ни комендант Родригес так и не узнали, что один человек из тех, что были на дороге к объекту №5, остался жив. Его обнаружили неподалеку от горящей машины. Он подал признаки жизни, пошевелился и что-то пробормотал по-русски, когда его вместе с другими погибшими укладывали на бетонном полу этого самого подвала. В бессознательном состоянии его передали портовым санитарам, а те вместе с другими русскими ранеными из госпиталя Картахены перенесли его на борт советского судна. Как только гул моторов бомбардировщиков стал затихать вдали, корабль спешно покинул порт и взял курс на Одессу.
Силин вернулся в комендатуру, зашел в кабинет Родригеса, сел, закурил и медленно произнес: – Так, товарищ Фока Родригес, ситуация изменилась. Подготовь сообщение о том, что откомандированный в распоряжение комендатуры капитан Буров при выполнении служебного задания пропал без вести. Вне всякой связи с Грандом. Понятно? Теперь относительно Гранда. Подготовь сообщение для испанских властей о том, что Гранд, арестованный по подозрению в хищении шестидесятипяти килограммов золота в слитках из золотого запаса Республики и конфиската в изделиях из благородных металлов, также пропал без вести, попав под бомбовый удар во время проведения следственных действий.
– Но, – озадачился комендант Родригес, – изначально мы не так договаривались. И как это? Пропали без вести во время бомбардировки. Испарились что ли? Поясни. А группа Волошина?
– Что тут пояснять! Они действительно пропали. И Буров, и Гранд. Ни их трупов, ни праха в бочке я не видел. И никого из группы Волошина тоже не видел. Не видел! По разорванным и обгоревшим останкам никого из них, поверь, никого идентифицировать невозможно. Прямое попадание бомбы в засадный контейнер, ну и бензин сделали свое дело. Понятно?
– А машина Бурова? – быстро спросил Родригес.
– Машина сгорела. В ней никого не было. – Силин успокоился: – Может это и к лучшему, что пропали. Пропали и пропали. Война!
– А золото? – тихо спросил Родригес.
– А золото спишем на Гранда, – также тихо ответил Силин. – Маркес уже дал нужные показания. У него была только одна возможность отвести от себя обвинения – это дать показания на Гранда.
– А если его расколят на этой туфте? – озабоченно спросил комендант.
– Не расколят.