Личным хобби дяди, как и любого
нормального мужика, была машина. Не та, на которой он ездил на
работу, а старенький «Лэндровер Дэфендер», выпуска шестьдесят
третьего года, который он собственноручно реставрировал в гараже.
Подогрев интерес кузена, мы как-то завалились в святая святых
Дурсля-старшего, оставшись там до позднего вечера, поднося,
подавая, начищая, намывая, наживляя, подвинчивая и подкручивая.
Дядя не оставил вспыхнувший интерес сына и племянника к технике без
внимания. Через пару дней Петунья выдала нам новые
комбинезончики, точь-в-точь, как у автослесарей в сервисе и
мы приступили к настоящему делу. Как гордился собою Дадли! Он. Сам.
Делает. Машину! Ну и я с ним, чего тут скрывать – тоже ходил,
расправив грудь колесом. Пятилетнее тело оказалось богатым на
детские эмоции и поведение. «Старый хитрый змей» не чурался детских
игр. Домой мы вваливались грязнючие, но до усрачки довольные. Тётя
гнала «механиков» отмываться, предварительно проверив, закинули ли
мы одежду в стиральную машинку. Знаете, мне с каждым днём Дурсли
нравились всё больше и больше. Тётя разрешала нам хоть на
головах стоять или носиться по потолку, но. Но! К девяти вечера с
играми должно быть покончено, а все игрушки и вещи расставлены и
разложены по местам. Никакого беспорядка, у каждого сверчка есть
свой шесток! Всем всё понятно? Раз понятно – за работу, потом
умываться, пить вечернее молоко с мёдом и спать. Поттер-мэнор
вспоминался теперь, как страшный сон. С Дурслями я жил полноценной
жизнью, пусть не родного, но любимого ребёнка, а там существовал,
словно неприкаянная тень.
В середине апреля, в торжественной
обстановке, внедорожник был выкачен из гаража и Дадли, которому
доверили ответственную процедуру, повернул ключ зажигания. Чихнув
дымком из выхлопной трубы, «Лэндровер» мерно заурчал движком.
- Мурлычет, как котёнок! – довольно
сказал дядя. - Летом поедем в круиз.
- Ура! – поддержало его
семейство.
Однажды вечером, ближе к концу
апреля, семейство в полном составе смотрело развлекательную
передачу. Дядя одним глазом поглядывал на экран, вторым нырял в
газету, между делом рассказывая супруге про удачную сделку,
благодаря которой теперь он сможет расширить производство и
порадовать свою половинку дорогими обновками. Я как бы невзначай
ляпнул, что, мол, ничего удивительного. Дядя опустил газету и
посмотрел на меня, тётя тоже обернулась к племяннику. Нарушитель
спокойствия, увлечённо размахивая руками, раскачивая ножками и, в
мнимом энтузиазме, глотая окончания слов, пустился в рассуждения,
что сквибы, хоть и не могут колдовать, но они всегда талантливы. На
вопрос дяди, какие-такие сквибы? Был получен ответ –
такие-вот-такие: тётя, Дадли и дядя. У тёти и Дадли сильная
магическая аура, у дяди сияние слабее, зато чувствуется древняя
кровь (пришлось подсластить пилюлю, сквибом Вернона можно было
назвать с натяжкой, ладно, уговорили, с большой натяжкой). Потомки
волшебников просто не могут быть серыми посредственностями. Вот
дядя основал и успешно руководит фирмой. Тётя идеальная жена и
домохозяйка. Дадли рисует. В дополнение ко всему у Петуньи может
быть талант к зельям (а там и сына не хило бы проверить), ведь
чтобы варить зелья не обязательно обладать волшебной палочкой (в
глазах тёти зажегся огонёк желания, есть попадание в яблочко).
Зелья, вообще, великая сила: с их помощью можно избавить от лишнего
веса и укрепить пошаливающее дядино сердце, он думать о своих
болячках забудет! Рекламный монолог лился ещё минут пять, потом я
сделал вид, что типа опомнился и испугался откровений, виновато
потупился и убежал в спальню.