Вот и до мироздания дошло, Джекил
останавливаться не собирался. Человек не от мира сего. Одни о
бабках, бабах, машинах грезят, этот же индивид вожделеет
проникнуть в тайны бытия. За девять вечеров никакой связи с
иными вселенными нащупать не удалось, я, зевая, сидел перед
монитором, читая очередной шедевр эпистолярного жанра, в уме
составляя БДС (бюджет движения средств). Пять штук на репетитора,
семь отдать за квартиру, три на новые шузы (кроссовки мои
прохудились), ещё три штуки уйдут на наполнение холодильника, пять
– долги, как без них окаянных, остальные остаются приятным
профицитом, к тому же через два дня обещали выдать давно обещанную
зарплату. Живём, ребята! Рядышком, на корточках, с кружкой
растворимого кофе в руке, перед монструозным агрегатом со
встроенным экраном и десятком тумблеров, примостился расстроенный
неудачей Джекил. Витёк полчаса как свинтил к друзьям.
- Хорош, закончим на сегодня, -
сказал Джекил, ставя кружку на агрегат.
Тара с горячим напитком чем-то не
понравилась Мурке – сибирской кошке, домашней любимицеискателя
миров. Хвостатая полосатая, до этого мирно лежавшая на верхней
крышке устройства, резко вскочила и перепрыгнула на диван,
кружка качнулась, выплёскивая напиток в вентиляционные щели, из
которых тут же посыпались искры. Дикая боль сначала сдавила голову,
секундой позже перекинувшись на всё тело. Перед глазами мелькнула
зелёная вспышка. Беспомощно, словно рыба, разевая в безмолвном
крике рот, я успел поразиться мириаду изумрудных светлячков,
сожравших мою плоть. Пустой шлем грохнулся на пол….
Прощай свет этот, здравствуй тот.
Последнее, что я запомнил перед тем, как окончательно погрузиться в
спасительную тьму, это странно знакомые голоса:
- Она умерла, Альбус!
- Мне жаль, Джеймс. Никто не должен
умирать, мой мальчик. Я скорблю вместе с тобой, но,Джеймс, детям
нужен отец…
Год 1. Гарольд ЛилианАлександр
Эванс.
Десять лет пролетели, словно и не
бывало. Кажется, пули мимо виска свистят медленнее, чем промчались
годы жизни в новом мире.
Чуть больше, чем через две недели,
шестнадцатого сентября, мне исполнится двенадцать лет. Сегодня для
большинства юных магов самый счастливый день в жизни. Паровоз цвета
спелого помидора увезёт юные чада в Хогвартс. Если верить рекламный
буклетам – лучшую школу волшебства и магии в Европе и Мире. Тьфу,
плюнуть и растереть. Тот же Дурмстранг на полголовы выше
заплесневевшего английского «подсвинка», я уже не говорю про
советские, читай российские Китежский лицей и Медвежью Падь,
которую возвели на Байкале. Да тот же Шармбатон в международном
рейтинге стоит на две ступени выше гордости спесивых островитян.
Первая в списке по итогам международной аттестации числится
японская «Дайкисюро», вторую строчку десять лет подряд
бессменно занимает американский Магический Гарвард. Российские
учебные магические заведения в рейтинг не попали, так как благодаря
интригам того же Дамболдора мои земляки с шумом и треском выперли
из страны аттестационную комиссию и надавали пинков европейским
эмиссарам. По словам знающих людей, Китеж и «Медвежка», как
её ласково называют на родине, ни грамма не уступают японцам,
а по многим параметрам превосходят. Сотни лет назад волхвы
умудрились умыкнуть библиотеку самого Ивана Грозного, в которой
были собраны древнейшие книги и фолианты славян, ариев, гипербореев
и монголов, шаманы которых изрядно перешерстили монастыри
покорённого Китая. Такого багажа знаний нет ни у одной страны мира,
недаром в «Медвежке» половина студентов выходцы из Монголии, Китая,
Средней Азии и той же Японии, полно индусов. Подсчитайте процент
иностранцев в Хогвартсе. То-то же.