Я вздрогнула от его неожиданно злого окрика.
– Нравится, – буркнула я. – Но я не понимаю, какое отношение это имеет…
– О, самое непосредственное. После этого несчастного случая ты была полностью в моей власти. Исцелить тебя, позволить умереть или кое-что изменить… Подправить, так сказать.
Кристен издевательски засмеялся. Я же стояла ни жива, ни мертва, с ужасом глядя в лицо магистра.
– Согласись, трудно, невероятно трудно было устоять, получив такой шанс. Я даже не пытался. И теперь, моя милая, непокорная девочка, если ты вдруг надумаешь сбежать от меня или просто ослушаться в чем-либо, ты утратишь свою несравненную красоту и станешь безобразной. Жаль, конечно, но что делать? Если уж ты лишишь меня удовольствия любоваться твоим красивым лицом и хитрой лисьей улыбкой, что ж… Пусть тогда и другие будут лишены этой возможности.
В Иолантэс меня отдали, как и всех детей, наделенных магическим даром, в девять лет. И для меня это оказалось спасением. По крайней мере, так я думала до встречи с магистром Кристеном.
Родители мои погибли, когда я была совсем крошкой. Других родственников у меня не было, и я попала в детский приют. Жизнь там была совсем несладкой. Поэтому, когда в пять лет у меня на ладони проступила руна проснувшейся магии и воспитательница объяснила, что это значит, радости моей не было предела. С нетерпением ждала я, когда мне исполнится девять и меня отправят в Иолантэс – Магическую Академию Бэйрима.
Остальные приютские дети откровенно мне завидовали. А там, где поселилась зависть, не жди ничего хорошего. Меня обижали, шпыняли, делали различные мелкие пакости. Конечно, не все дети ополчились на меня, но мне от этого было не легче. Воспитателям же и другим работникам приюта было все равно: никто не заступался за меня и не пресекал царящий у нас беспредел. Спуску обидчикам я не давала – огрызалась, дралась, делала ответные гадости. Но я была одна, а их – много. Часто я ходила с синяками, в порванной одежде – следы наших ожесточенных баталий. Как жалела я тогда, что мой магический дар требует инициации, что я не могу уже сейчас поразить обидчиков молниями или превратить в лягушек – мои тогдашние знания о магических возможностях были весьма поверхностны.
Но все проходит. Прошли и эти четыре года. Как сейчас помню мое прибытие в Академию. Девятилетнего ребенка туда отправили совсем одного, хотя от города, где находился приют до расположенной в горах Академии было ох как далеко. Мне выдали деньги на дорогу, которые выслали для меня из Иолантэса, вызвали наемный экипаж и на этом свои обязанности по отношению ко мне посчитали выполненными. Спасибо проводникам экипажей, в которых я добиралась до Академии – они присматривали за мной, подсказывали, когда нужно выходить, помогали устроиться в гостинице на ночлег, угощали сладостями. В общем, всячески старались, чтобы одинокий ребенок не чувствовал себя таковым.