- Помню, - покряхтел всеми тремя
головами Змей Горыныч, - век их не забуду. Илья,
бывалоча, даст в зубы, да отойдёт через час и мировую братину медка
хмельного разопьёт, а Алёшка, как какую гадость измыслит, так от
тени потом шарахаешься. А уж тесть твой бывший чуть что молотом
своим стопудовым кузнечным грозился. Как швырнёт было… Да и
Василиска, сестра, твоя Яга, старшая, на расправу скора была.
Вырвет дубок с корнем…, да отчим молотом только так размахивала.
Кудатам Мьёльниру. У-ух, баба с мотом – это сила! Даром что
колдовать не умела, она и без этого в гневе была страшнее татарской
орды.
- Ох, Горынушка, - медово пропела
Яга.
- А я чо, я ничо! – тут же пошёл на
попятный разоткровенничавшийся Горыныч, опасливо косясь на
прислонённую к стене терема метлу старой ведьмы. – Ты, Яга, баба в
самом соку, я тя без всякого молота уважаю. Токмо рука у тя больно
тяжёлая и ворожишь ты крепко… и больно, только не надо метлу!
На данной ноте вечер откровений начал
увядать и гости дорогие засобирались по домам. Горыныч резко
вспомнил об одном неотложном деле, которое никак не могло потерпеть
до утра, Яга запереживала о котле с зельем, который она оставила
под слабеньким стазисом. Вдруг слетит ворожба? Рванёт котёл, не
только терем по брёвнышку развалится, гора под основание
сравняется. Нехорошо будет.
- Идите-ка и вы почивать, молодожёны,
- проводив Ягу до околицы, вернулся к беседке Кощей. – Завтра, -
обжёг он меня холодным взглядом записного вивисектора, - будет
тяжелее, чем сегодня.
- И больно, - пошутил я.
- И больно, - кивнул дед, - но
кому-то будет вдвойне больнее, чем тебе, внучек… Правильная
мотивация в нашем деле прежде всего.
На последней фразе Кощея моя интуиция
взвыла раненой белугой. Жаль изменить ничего нельзя. Я сам
подписался под это. Добровольно.
*****
- Ну, внучек, удобно тебе? –
участливо поинтересовался Кощей, разглядывая в центре зачарованного
круга свернувшегося клубками василиска. – Это ты молодец, научился.
Теперь давай в дракона… Умница, но скорость хромает, причём на все
четыре лапы и цвет, касатик. Ты-ж, яхонтовый мой, на Сибирского
Инея должен быть похож, а не на болотного цвета гадюку. Т-э-э-к,
поработаем над формой и контролем, а это мы ещё до третьей
формы не дошли. Есть к чему стремиться.
Плебейским жестом почесав блестящую
маковку, старик по-птичьи наклонил голову к правому плечу: