– Вы сказали, что давно ждете инквизитора. – Дэлан вытерся полотенцем, которое принесла девочка с бантиком из трусиков, и сменил футболку.
– А как же не ждать? – пыхнул сеньор Ёсик трубкой. – Ведь такое вокруг творится, что и спасения нет.
Вслед за сестрой прибежали девчонки-близняшки с одинаковыми цветочными венками на растрепанных волосах и сунули в руки гостям по глиняному кувшину, каждый из которых был покрыт изрядным куском ароматного хлеба с золотистой корочкой. Они оглядели Дэлана и унеслись прочь, хохоча и перешептываясь.
– Что именно? – Вампир опустошил кувшин в три глотка и в одно мгновение проглотил хлеб, скосив глаза на порцию друга. Жадный дроу тут же отошел подальше и подсел к хозяину на лавку.
– Люди у нас пропадают. Вот только был человек, и вот нет его. А более того девушки молодые. Невест в округе почти не осталось.
Вампир с сожалением заглянул на дно пустого кувшина. Когда-то причиной подобных слов был он.
– Добавочки? – спросил хозяин.
– Нет, спасибо, – все-таки отказалася Дэлан. – Мы слышали, что здесь водятся глодальщики.
Сеньор Ёсик кивнул.
– Но глодальщик-то, он что? Требуху съест, кости сгложет, а одежу ему снимать со своего обеда резона нет. Девичье исподнее ему без интереса.
– Все жертвы были обнажены?
– В чем мать родила.
– Да уж, на глодальщика не похоже, – хмыкнул дроу. Он отряхнул штаны от крошек и перебрался под саму яблоню с явным намерением продолжить отдых. На предостерегающий взгляд вампира он ответил гадкой ухмылкой и улегся головой на сумку.
– Кто-нибудь занимался этими случаями? – спросил Дэлан. – Гранды здешних земель, окружная милиция?
Хозяин неопределенно махнул рукой, попыхивая трубкой.
– Крутился тут один из вашей братии, да так и исчез.
– Кто?
– Мне-то он лично не представился, но вот кум мой знает. Он в ту пору отважился в Овьерро расписную плитку на продажу повезти. Может, и запомнил чего. Эй, Ритка, беги к сеньору Жозе, пусть идет к нам немедля. Я его жду.
– Хорошо, папуся! – отозвался звонкий голосок, и послышался затихающий дробный топот.
Дэлан поморщился. Солнце, припекающее в спину, и стрекот кузнечиков в траве не рождали в нем желания вникать в местные проблемы.
– Тепей я будю тетей тьявницей, а ты Петькай! – Из-за дома вдруг выбежала детвора с чемоданом. Самая младшая девочка делала свирепое выражение перепачканной мордахи и грозила кулачком мальчишке постарше. – Ти меня буди, а я бую крисять и бросатца в тебя, чем найду.