Новый приступ тошноты вывел Наталью Николаевну из воспоминаний, отпустив, однако, уже через пару минут.
«Пожалуй, с этого дня завтраки придётся пропускать, иначе будет хуже, – её мысли постепенно обретали ясность. – Воды достаточно».
Она прошла в кухню и мельком бросила взгляд на остывшую глазунью с салом, так заботливо приготовленную Костиком перед уходом на работу. Тошнота тут же напомнила о себе. Стараясь отогнать даже мысли о всякой еде, Бирюкова сделала пару глотков из стакана и покинула квартиру.
На улице ей стало лучше: даже круглосуточно открытые окна квартиры не давали ощущения свежести – предутренний час скорее приносил с собой некую зябкость, заставляя залезть под простыню.
Первым делом Наталья Николаевна решила опросить коллег убитой Ломовой по терапевтическому отделению райбольницы. Основная дорога туда пролегала через оживлённую трассу и занимала порядка получаса быстрым шагом. Был и другой путь, вдвое быстрее – через полузаброшенный Гагаринский парк. По нему следователь и отправилась.
Каждый раз, следуя козьими тропками парка, Бирюкова невольно задумывалась, что каких-то семьдесят лет назад о запустении и речи не шло. По рассказам местных, раньше здесь на аккуратных участках зеленели редкие растения, а в нижнем пруду даже водилась рыба. Всё это около двух веков тому устроили князья Гагарины, потомки которых, не придя к пониманию с социалистами, вынуждены были эмигрировать, оставив усадьбу и прочие угодья.
Почему власти не сохранили усадьбу, следователь ещё как-то могла понять, но в чём повинен когда-то прекрасный парк – нет. При том, что райцентр даже не переименовали… Впрочем, теперь можно было подумать, что это дань памяти Юрию Алексеевичу.
За этими мыслями следователь не заметила, как дошла до больничного городка, а её состояние улучшилось. Ломова работала санитаркой в терапевтическом отделении, которое располагалось в отдельном здании чуть поодаль на пригорке от основных корпусов больницы. Миновав их, Бирюкова стала подниматься на горку. Почти на самом верху мимо неё промчалась машина скорой помощи. Резко затормозила возле приёмного покоя, из машины тут же выскочил санитар и побежал открывать заднюю дверь. Через мгновение оттуда так же резво выскочили две молодые медсестры.
– Совсем плохая… С сердцем плохо… На свет не реагирует… – доносилось до Натальи Николаевны. Она приостановилась, не доходя до здания пары десятков шагов, не мешая – давая врачам делать своё дело.