Шел седьмой час вечера, я как раз заканчивала готовить ужин, приняв для себя немаловажное решение отправиться на местную биржу труда уже завтра утром, потому что не было ни единой причины откладывать этот визит еще на день, как в дверь вежливо, но громко постучали.
Опять соседи? За эти дни ко мне приходили раз пять, причем не с пустыми руками и одновременно по делу: то за травяным сбором от бессонницы, то за мазью от ревматизма. Пока спасали старые запасы бабули, но я каждый раз говорила, что не имею к лекарствам никакого отношения и сама этим не буду заниматься. Только кто бы мне поверил… И вот опять!
Эх, ладно… Все же соседи были со мной милы и не навязывались, даже наоборот – вносили в мою затворническую жизнь некоторое оживление, не стоило портить отношения там, где их лучше поддерживать.
В итоге я отправилась открывать дверь с дружелюбной улыбкой, но она быстро погасла, когда я увидела на пороге инспектора Вилсома. Не сказать, что я была не рада его видеть, но вряд ли он заглянул ко мне, чтобы сообщить приятную новость.
– Добрый вечер, мисс Кальмо, – произнес он первым, даже и не подумав намекнуть на мой скисший вид. – У меня для вас новости по вашему делу. Впустите?
– Да вы прямо как вампир, – пробормотала я себе под нос, намекая на сказки про жутких кровососущих тварей этого мира, которые не могли войти в дом без приглашения.
Удивительно, но невозмутимость инспектора чуть ли не впервые дала трещину, и на меня взглянули не только с искусно заломленной бровью, но и с искренним интересом, после чего сразили наповал широкой белозубой улыбкой с крошечным намеком на клыки.
– А вы проницательны, мисс Кальмо. Полицейских как только ни называют… Но в нашем случае это, скорее, дань вежливости, чем реальная необходимость. Если помните, вы уже позволяли мне войти в ваш дом. Поверьте, для вампира достаточно и одного раза. Как, впрочем, и для полицейского.
Тут уже я впала в ступор и широко распахнула глаза, снова ощутив себя слишком маленькой и хрупкой по сравнению с этим крупным мужчиной, не обделенным властью. Впрочем, ненадолго, от силы – секунды на три, после чего здоровая злость на шутника взяла верх, и я с вызовом вздернула подбородок.
– А если не впущу? Сами вломитесь?
– Я вас обидел? – мгновенно огорчился инспектор, скорбно сдвигая брови. – Простите, не хотел. Говорят, мое чувство юмора в последнее время дало серьезный сбой. Но, сами понимаете, общение с преступниками не проходит бесследно… Кажется, я стал забывать, как разговаривать с юными и прелестными барышнями.