Шёл земан дремучим лесом и очутился в долине, которую со всех сторон окружали пологие холмы; посредине было зеленоватое озеро – земан его в первый раз видел. Вот он забросил удочку и радуется обильному улову; и действительно, едва удочка с мухой на крючке оказалась в воде, как уже подманила голодную рыбку; хотела рыбка муху съесть, да сама попалась на крючок. А за ней другая, третья, ещё и ещё. Земан обрадовался, что рыбалка удалась; но недолгой была его радость!
Вдруг озеро забурлило от самого дна, поднялись с громким рёвом волны; по воде хлестнул огромный рыбий хвост. Волны покатились к берегу, а в них невиданно большая рыба. Пасть у неё была такая, что хоть бы и телегу в ней повернуть.
– Как ты посмел губить моих подданных? – пробулькала рыба. – Сей же час я тебя проглочу – или отдавай младшую дочь мне в жёны. Выбирай!
Тяжкий это выбор, когда перед тобой широко разинутая рыбья пасть! Земан едва ума не лишился от страха. Не мог он придумать другого способа спастись, кроме как обещать свою дочь рыбе.
– Через семь недель я явлюсь за ней! – Рыба захлопнула пасть, громко щёлкнув зубами, и бросилась в воду – только волны пали на берег. Потом рыба нырнула на дно и зарылась в песок, так что вода в озере помутнела.
Больше земан ничего не видел. Как чистую воду озера, замутила рыба и земанову душу. Печальный, в тоске шёл он домой; одна была у него радость – младшая, самая любимая дочка, и её он лишился по собственной глупости.
Пришёл земан домой чернее ночной тучи; жена с дочерью к нему – отчего-де печален, что случилось; долго он не хотел сказать, что его гнетёт, но пришлось ему во всём признаться – не сумел отговориться.
– Уже двух дочерей я потерял, – с плачем начал он. – Бог знает, где они и что с ними сталось – ни от одной я до сих пор весточки не получил. Но я знаю, что хоть отдал их в человечьи руки. А тебя, дитя моё, я просватал – пришлось просватать – ужасной рыбе! Ах я, несчастный отец!
Земан заплакал как ребёнок, а мать стала причитать и жаловаться ещё горше. Дочь тоже горевала; её сестры хотя бы вышли замуж за красивых князей, а ей суждено стать женой чудовища. Странно ей было думать об этом. Одна надежда, что рыба не явится, как не явились медведь и орёл.
К назначенному дню земан снова созвал старых друзей; те не заставили звать себя дважды – что на битву, что на пир – и обещали земану, старинному своему другу, что постоят за его дочь и убьют рыбу. Пришёл день свадьбы; съехались гости со всех сторон, и молодые, и старые, на защиту прекрасной девушки.