Две аккуратные дубинки, сантиметров по двадцать три-двадцать пять каждая, но я фея, поэтому мне совсем не страшен такой размах, наоборот, резко захотелось ощутить их внутри. Оба. И одновременно. Но заслужил ли такой подход мой спутник?
Я подняла взгляд от орудий и поймала его взгляд. Он суров, напряжен не на шутку, в желтых радужках плескалось вожделение пугающей силы, а восточный разрез придавал ему еще большую дикость. Едва ли ему легко поддерживать игру в госпожу.
Однако, видит богиня, я еще не наигралась!
Я наклонилась над членами и попробовала на вкус верхний. Мужчина откликнулся чувственным стоном, рефлекторно толкнулся бедрами вверх, когда моя ладонь уверенно легла на второй орган, обхватывая более толстое достоинство пальцами, которые даже на сходились на нем.
Они оба чистые, готовые ко всему, но, похоже, хозяин их чересчур возбудился. Упругая головка ощутимо пульсировала на моих губах, заставляя попрощаться с остатками любого самоконтроля. Это слишком соблазнительно! Чувствовать такую власть и не воспользоваться ею!
Кулаки стриптизера резко сжали проклятое полотенце, он застонал не скрываясь. Я обвела языком вокруг головки, находя особо чувствительный канатик внизу. Эротично, сладко. Каждый звук нага прокатывался по моему позвоночнику очумелым катком, вынуждая выгибать его, подчиняясь древним инстинктам. Раскаленный до предела металл, кажется, двигался по костям и нервам. Между бедер откровенно текло. Никакая смазка не нужна. Но постойте…
С неприличным чпокающим звуком я оторвалась от первого члена, вспоминая о втором. Если бы здесь было двое мужчин, я бы немного переживала, чтобы уделить каждому равное внимание. Наг поймал мой взгляд и сглотнул, когда я переключилась на нижний, более толстый член, а верхний так же обхватила, отклоняя вперед. Он настоящее сокровище, равных которому я пока не пробовала. Головка большая, едва входила в рот. Слега солоноватая смазка показалась неожиданно приятной, растекаясь на языке. Я могла бы сосать его вечно!
Мужчина зарычал, снова подаваясь бедрами вверх.
Выглядел этот жест отчаянно и смиренно. Он готов на любые правила, лишь бы ему досталось сладкое. Что ж…
Трусики полетели в сторону наравне с невесомыми треугольниками лифа. Жаркое прикосновение чужого взгляда ценнее самых откровенных ласк. Моя кожа натянулась, покрылась мурашками и собрала на сосках маленькие коричневые вершинки. Они настолько острые и стоячие, что могут случайно поцарапать чужую кожу.