Не колеблясь ни секунды, я согласился на малопонятную тогда для меня работу и даже не испугался перспективы оказаться на самой вонючей помойке. Больше всего мне понравилось, что Баталин сказал «мы», – это означало, что он уже включил меня в свою команду.
Дорогие научные руководители, я пишу эту книгу не только для учеников, но и для учителей, то есть для вас. Никогда не считайте зазорным подчеркивать, что вы и ваш ученик – единое целое. Поверьте, если корона на голове сидит заслуженно, она не свалится. Но за это, извините за цинизм, вы получите существенную прибавку производительности труда вашего ученика. Кроме того, ведь это еще и справедливо. Наука, особенно отраслевая, давно двигается коллективными усилиями ученых, а не посредством подставления лба под падающее с дерева яблоко. Время Ньютонов давно прошло.
– Ну ладно, если согласен, когда можешь выйти на работу? – спросил мой будущий шеф.
– А когда надо? – ответил я вопросом на вопрос.
И тут же получил крайне емкий ответ:
– Вчера.
Это «вчера» стало девизом моей рабочей жизни. Сотрудники никогда не спрашивают меня, к какой дате нужно что-то сделать, потому что знают, какой получат ответ: «Вчера». Поверьте мне, это верный подход. Это был один из важнейших уроков, который я получил от Баталина при первом же свидании и усвоил на всю жизнь. Он сказал это так, что мне захотелось иметь машину времени, с помощью которой можно было бы перемещаться из «сегодня» во «вчера».
С того дня прошло больше пятидесяти лет, но я как сейчас помню это короткое и энергичное «вчера» и до сих пор благодарен своему учителю за науку.
Предлагаю отвлечься от основной канвы моего повествования и убедиться в верности подхода Баталина к сроку выполнения работы, которую нужно было сделать вчера. Всю профессиональную жизнь я, в числе прочего, занимаюсь процессом получения изопрена – исходного сырья для получения изопренового эластомера, аналога натурального каучука.
Наш процесс начали разрабатывать в середине 1940-х и внедрили в 1964 году сразу на двух заводах мощностью по сорок тысяч тонн каучука каждый, а в начале 1980-х вдогонку пустили еще два завода общей мощностью двести сорок тысяч тонн готовой продукции. На строительство этих предприятий государство потратило огромные деньги. Причем оценить капвложения в действующей сегодня финансовой системе координат невозможно, но, поверьте, это были очень большие деньги. И эти средства, по словам одного из создателей процесса Марка Семёновича Немцова, выделены были достаточно легко. Почему? Решение о строительстве каучуковых заводов и, соответственно, об их финансировании принималось во второй половине 1950-х годов. Экспорт продукции СССР на Запад был невелик, соответственно, валюты в страну поступало не много. И примерно треть этой суммы тратилась на закупку натурального каучука. Кроме того, в самый разгар «холодной войны» была велика вероятность введения эмбарго на поставки в СССР натурального каучука. Поэтому работа шла на ура, страна изыскала средства на разработку и строительство каучуковых предприятий. Создатели процесса после его внедрения были удостоены высшей награды страны – Ленинской премии.