Как и другие неизлечимые болезни, зависимость может быть приостановлена. Мы не видим ничего постыдного в том, что мы зависимые. Гораздо важнее честно принимать нашу неразрешимую проблему и совершать правильные действия. Мы готовы безоговорочно признать, что у нас аллергия на наркотики. Здравый смысл подсказывает, что возвращаться к тому, на что у нас аллергия, – это безумие. Наш опыт подтверждает, что медицина не способна излечить нашу болезнь.
Несмотря на то, что у каждого из нас свой уровень физической и психической толерантности, большинство наркотиков вызывают аллергию после достаточно непродолжительного употребления. Зависимыми нас делает не то, сколько мы употребляем, а то, во что нас превращают наркотики.
Пока у нас еще были наркотики, многие из нас считали, что никакой проблемы у нас нет. Даже когда окружающие начали указывать нам на нашу проблему, мы были убеждены, что весь мир ошибается, а мы нет. Мы начали пользоваться этим убеждением для оправдания своих самоубийственных поступков. Мы приучили себя игнорировать всё, что мешало нашей зависимости, даже ценой собственного благополучия или благополучия других людей. Ощущение того, что наркотики убивают нас, пришло к нам задолго до того, как мы нашли в себе силы признать это перед другими людьми. Мы начали замечать, что мы не в состоянии прекратить употребление, даже когда прилагаем к этому усилия. Мы стали подозревать, что утратили контроль над наркотиками и что сил остановиться у нас просто нет.
Мы продолжали употреблять, и это приводило к определенным последствиям. Мы начали привыкать к типичному для зависимых мышлению. Мы забыли, какой была наша жизнь до того, как мы начали употреблять. Мы забыли радости человеческих отношений. У нас появились странные манеры и привычки. Мы забыли, что такое работать, мы забыли, что такое активно отдыхать, мы забыли, что такое общаться и что такое заботиться о другом человеке. Мы забыли, что такое чувствовать.
Употребляя, мы жили в каком-то другом мире. Только в редких случаях на нас вдруг обрушивалось реальное осознание того, что происходит с нами на самом деле. Казалось, что мы были одновременно двумя людьми сразу: доктором Джекилом и мистером Хайдом. Мы метались из стороны в сторону, пытаясь собрать по кусочкам свою разваливающуюся жизнь до наступления очередной фазы употребления. Порой у нас это получалось очень неплохо, но позднее это стало бессмысленным, да и невозможным. Настал день, когда доктор Джекил умер, и в нашей жизни воцарился мистер Хайд.