Выглядел этот товарищ, конечно, отвратительно. Низкорослый, не выше метра шестидесяти, бледно-коричневая кожа, голова, как огромная картофелина, сальные патлы свисают до плеч, узкий рот без губ и маленькие чёрные глазки без зрачков. И воняло от него весьма знатно, даже не на самом близком расстоянии. И ещё Хлыщ как следует разглядел наряд кукловода – старый рваный комбинезон серебристого цвета с нашивкой на правой стороне груди. Почему-то, в голове у Хлыща всплыла ассоциация с обмундированием лётчика дальней авиации середины прошлого века. Ну, или космонавта того же времени. Однако, оценивать внешний вид оппонента не было времени, и, собравшись с силами, Хлыщ попросил:
«Мы можем общаться не мыслями, а словами?».
Чертова газонокосилка!
«Можем».
«Скажи что-нибудь».
Зуд резко затих. Наступила тишина. До звона в ушах.
– Так слышишь? – раздался, наконец, глухой надтреснутый голос, будто заговорила сама земля.
– Да. – Хлыщ с трудом подбирал слова, – Я прошу тебя…
– Я знаю, – кондуктор, не отрываясь, смотрел на собеседника, – Спасти мальчика. Старик боится. Зря.
– Да. Надо остановить людей с гнилыми мозгами, потому что мы не отдадим им то, что они хотят.
Пауза.
– Я остановлю.
– Можешь сделать так, чтобы мальчик и мы не попали под твоё воздействие?
– Да. Не сегодня. Утро. Скоро Вспышка. Старик чувствует.
– Спасибо. Мы выйдем утром. Я прошу тебя подождать нас здесь и завтра мы пойдём вместе. Ты можешь не показываться нам. Мы отдадим тебе этих плохих людей, и они покажут безопасный путь в укрытие, где находятся остальные. Я знаю, что ты не любишь болота.
– Да. Не люблю. Покажут.
– Возьми, – Хлыщ снял часы и сделал несколько шагов навстречу кондуктору. Потом еще несколько.
– Благодарю, – кукловод неторопливо двинулся навстречу, продолжая сканировать человека взглядом.
Красивая игрушка легла в грязную, заскорузлую ладонь.
– Что ты знаешь про ожившие машины?
Кондуктор задержал руку. Теперь Хлыщ не отрывал взгляда от глаз мутанта.
– Боль. Зло. Страх.
– Ты знаешь, где источник?
– Не здесь. Другой мир. Старик знает путь.
– Полигон?
– Да. И дальше. Боль.
– Твоя боль?
– Моя. И братьев.
Хлыщ не отрываясь, смотрел на кондуктора.
– Как тебя зовут?
Взгляд кукловода на секунду потух, потом снова загорелся нечеловеческим, тёмным светом.
– Не помню. Идите. Братья не тронут.