И в доказательство своих слов, довольный щенок, поймал ещё несколько снежинок.
– Это возмутительно! Карр! Как можно так небрежно относиться к своему здоровью?! Прекратите немедленно, вы же заболеете!
Ворон ещё раз отряхнулся, и недовольно посмотрел на серое небо.
– Мама мне то же самое говорила, – насупившись, сказал Дружок, – но ведь это просто вода, какой вред может быть от воды?
– Какой вред?! – Возмутился было ворон, но тут же осекся, – Мама, значит, говорила? Значит, маму не слушаешься? Ооо, старого ворона тем более слушать не надо. Кушай кушай, милок, побольше. Я не мама, жалеть не буду. Вот заболеешь, тогда поймёшь! И кстати, меня зовут не дядя Ворон. Я Карр, я вообще-то сразу представился.
И ворон, снова отряхнувшись, отвернулся от ребят и стал ждать, когда непогода стихнет.
– А я Дружок, – сказал Дружок, и, пожав плечами, помчался к Севе.
А снег тем временем поутих, и старый ворон, отряхнувшись в последний раз, расправил крылья и скрылся за соседними домами.
Когда ловить с неба стало нечего, Сева огляделся вокруг и с радостным смехом принялся поедать снег прямо из сугроба. "Как весело он придумал!" – обрадовался Дружок и приступил к соседнему сугробу, стремясь съесть его быстрее друга. Но внезапно дверь домика отворилась, и к мальчику кинулись его родители, а к щенку его мама собака. Она мягко схватила Дружка за шкирку и понесла в дом. На лице ее читались суровость и разочарование.
Только когда они оказались в теплом доме, Дружок понял, как холодно было снаружи. И зубы его тут же застучали. Найда отнесла его к тёплой трубе, и положила на подушечку рядом с ней.
– Ты ослушался меня, – строго сказала мама собака, – Я видела в окошко, что вы делали.
– Но мам! Это же всего лишь вода! Я пью ее каждый день!
– Да, вода, – вздохнула мама собака, – Но это очень холодная вода, а на холодном воздухе очень вредно есть или пить холодное. Даже если это просто вода. А теперь отогревайся.
И Найда легла рядом, чтобы дать щенку больше тепла.
Но это не помогло, и уже на следующее утро Дружок и Сева сильно заболели.
Былой энергии, какая окутывала его каждое утро, теперь не было. Тело было слабое, каждые несколько минут одолевал кашель, который заставлял раздражаться и без того больное горло. Какая-то непонятная жидкость постоянно сочилась из носа, и не давала носом дышать, а дышать ртом было очень больно из-за больного горла. Поднявшаяся температура вызывала потение, а то в свою очередь озноб, и было непонятно, горячо ему или холодно. И когда жидкости в носу становилось неприятно много, нос непроизвольно чихал, а потом очень сильно чесался.