Помню каждое твоё слово,
Будь то существительное, прилагательное или наречие.
Они пропитаны страхом, болью, отсутствием смысла,
Да и вот ещё, разумеется – бессердечием .
Пустотой и запутанностью,
Стяжательством над ситуацией.
Спесью не зрелой и пресностью,
Почти бесчеловечностью и ошеломленностью обстоятельством.
Всё что складывалось из 33 твоих,
В слова и предложения,
Не назвать диалогом,
Лишь монолог твой – без особого смысла,
И как такого стихосложения.
Ты как ДУРшлак через который, что-то сцедили.
Но дело в том, что самое главное, как раз-таки, в раковину слили.
(Слушаю тебя и думаю, может тебе мозги просто вставить забыли,
Когда нейроны созревали, были сильные ветры и их с веточек сбили)
Твой незрелый ум как кислое яблоко.
Нет, ты хуже – ты зеленая слива,
Твердая, без толковая и вероятность
Один из десяти, что будешь сладкая.
Аж скулы сводит от кислоты негатива.
Ты как ломбард или того хуже металлоприёмник.
В тебе уже отработанный, ржавый метал,
Отпрессовать тебя, переплавить и больше не вспомнить.
Ещё тебя можно сравнить с комиссионным полупустым магазином,
Всё что не возьми – потёртое и выцветшие,
И пригодное лишь только на половину.
Где-то скол или трещина, вещь отработанная, но жалко расстаться выкинуть…
Ты, саквояж из крокодиловой кожи, с поломанной ручкой.
Все замочки целые и подклад атласный
Цвет зеленый, без оттенков и довольно-таки скудный.
Почему ты такой? Неужели ответ лишь – незрелый.
Но я вижу, как всё дальше сложится, от природы ты очень уж смелый.
Я ещё та старьёвщица, садовник, повар, психолог.
Я к тебе пришла, чтоб не растерял ты себя.
И по мне в тебе навести покой и растопить твои смолы.
Починить тебя, снять коррозию твоего металла,
Реставрировать и добавить то, чего не хватало.
Да, ты точно Prunus spinosa,
Разодрал мне руки и под ногтями занозы.
Но сейчас уже ты цвести белым начал,
Крепко на ногах стоишь,
Плоды будут матово синее – сладкие.
Я же твоя удача.
Я твой взор, от всякого вторсырья увела и куда нужно обратила.
Ах, я сказать тебе про то, что ты гений забыла.
Уберегла тебя от бездумных поступков своей истеричной натурой.
Пришлось даже стать мне на время, навязчивой дурой.