– Острый перец, а не девчонка, – заключил он. Уши и щеки у него горели, но ребята и не думали потешаться над этим. Да и Дейзи, кажется, не сочла его трепотню такой уж идиотской… или все-таки сочла? – Ох, ну и балбес же я…!
– Не переживай, ты ей нравишься, судя по всему! А бабка говорит, что, если девушке нравится мужчина, то ей, как правило, наплевать, насколько он идиот! – утешил Дэф, и теперь захохотали уже все, в том числе и Тед.
А меж тем, Дэф оказался абсолютно прав насчет танцовщицы.
Артисты въехали в город почти перед закатом.
Звучит драматично, но на деле все просто – поздняя осень на дворе, а осенью темнеет быстро; вот день и сделался короче, солнце садится раньше на добрый час, чем еще пару недель назад. Стоит лишь немного замешкаться в пути, так непременно потеряешь драгоценные минуты светлого времени. А артистам пришлось чинить фургонное колесо – вот и припозднились.
Впрочем, большая часть труппы была готова играть и петь чуть ли не сразу – девушки и женщины натянули яркие платья, прихорошились и накрасились в дороге, да и мужчины спешно переодевались, завершая последние приготовления. Хотя, на деле, им достаточно было лишь смыть грязь с рук после вытаскивания телеги да сменить куртки. На фургон артистов поглядывали с интересом все, кто проходил мимо – люди решали, стоит или нет тратить время на этих балаганников, если почти такие же отбыли совсем недавно. Чем-то там заинтересуют эти актеришки?
Мелькнула за пологом повозки любопытная скуластая мордочка и тонкая рука танцовщицы – монетки в косах, звонкие браслеты на запястьях, блестят на смугло-оливковом лице большие темные глаза, яркие и живые: слишком темные, чтобы девушка в самом деле могла сойти за ту, за кого она себя выдавала.
Она была не то, что не утэвво, а даже не полукровка и не дальний потомок, хотя поди еще сыщи такого полукровку, кто мог бы завести своих собственных детей! Хоть мужчину, хоть женщину – неважно даже: считалось, что увечные от рождения полукровки неспособны продолжить род, а таковыми, увечными то есть, были почти все. Не утэвво ни на каплю оказалась танцовщица – и это видела, наверное, вся ярмарка: и горожане, и приезжие. Но девушка была симпатичная, да и танцевала неплохо, как оказалось – именно она выпорхнула первой в толпу, зазывая на представление. Кружилась, приплясывала, жестами подзывала зевак: приходите смотреть! Приходите слушать песни и истории! Приходите! Коснулась легкими пальцами плеча тощего длинного проповедника – и на суровый, почти гневный взгляд его ответила только звонким смехом. Играла свою роль девчонка хорошо тоже. Ну а что зеленовато-оливковый оттенок кожи ее оказался ненастоящим, равно как и длинный изысканный разрез глаз, который девушка попросту подрисовала темным карандашом – волновало это мало кого.