По нашем прибытии обратно на столе лежал все тот же волшебный справочник с такой внезапно необходимой нам информацией.
– Смотри, любимый, – она ткнула пальчиком в какую-то цветную рекламу. Мне захотелось ухватить губами ее маленький розовый ноготок. – Смотри, какой прекрасный дом. И для будущих детей в нем тоже хватит места.
Я удивился:
– Ты уже думаешь о детях?
– Но ведь они когда-нибудь будут?
Я раньше почти никогда не думал о детях, но в принципе, почему бы и нет. Наверное, дети – вряд ли страшнее, чем умереть в одиночестве, без потомков. Я улыбнулся:
– Уговорила, когда-нибудь.
– Это, конечно, не к спеху, – согласилась Марта. Мне вдруг стало интересно:
– А скольких ты, в принципе, хочешь? – ничего себе, у меня будут дети!
– Двоих, – не задумываясь, ответила она и, поймав мой удивленный взгляд, продолжила, – Видишь ли, мне нельзя иметь больше. Такие ведьмы, как я, чаще всего умирают, если рожают в третий раз.
Я не понял, причем тут смерть, но спрашивать не стал, и мы замолчали. Насчет ведьмы Марта не шутила: я знал, что кое-какие необычные способности у нее были и в самом деле.
Она передвинула справочник поближе ко мне:
– Смотри, этот дом – чудо, правда?
Я согласился с ней, едва взглянув на картинку. Вкус у моей Марты всегда был прекрасный.
Она пошарила в сумочке и извлекла калькулятор.
– Та-а-ак… Готовый дом стоит 18 миллионов. У тебя таких денег, конечно, нет? – Я покачал головой. У меня их действительно не было.
– Ну ничего, – продолжала моя невеста, – если мы потом отпустим рабочих и сами займемся внутренней отделкой… – пальчики ее забегали по клавишам, – … то это будет уже только 15 миллионов.
Официант принес закуску для меня и первые полкило клубники для нее и, не пожелав приятного аппетита, скрылся. Пятнадцати миллионов у меня тоже не было.
– Тогда, – не отчаивалась Марта, – покрасить дом снаружи и вставить окна мы тоже можем, в принципе, сами. А еще если мы сумеем покрыть крышу… – она снова принялась за вычисления, а я за пюре из лангуста. Как ни странно, было довольно вкусно.
Наконец Марта подняла голову и отправила в рот одну за другой сразу пять клубничин.
– Получается, – она аккуратно выплюнула ягодные хвостики, – всего одиннадцать с чем-то миллионов.
И таких денег у меня не было все равно.
– Окей, – посерьезнев, Марта снова принялась за счет и за следующую порцию ягод. Я спокойно расправлялся с малосъедобным супом, наблюдая, как растет перед ней горка клубничной ботвы, а прозрачный розовый сок, стекая с ногтей, омывает клавиши калькулятора и загадочным рисунком впитывается в скатерть. В окошко я видел, как над городом проплыла одинокая туча. Мне вовсе не было скучно.