«Дон Карлос – Виргиниюс Петрашкявичюс, будущий народный артист Литовской ССР», улыбнулся Феликс. Виргиниюс подхватил: «Родриго – прославленный баритон Социалистической оперы Феликс Балогов».
Они запели, да как! Я обомлел.
IX
Сидя у ведра с булькающим наваристым бульоном, я не ожидал от этой ночи на хладокомбинате более ничего, но, чтобы услышать роскошный дуэт, созданный гениальным Верди сто лет назад, который потом, годы спустя, я слушал в оперном зале – это не укладывалось в голове!
Голоса ребят были чисты и стройны:
«Дадим мы клятву:
и жизнь, и смерть
разделим вместе!»
Веня брал невероятной высоты чистые ноты и делал это спокойно и естественно, безо всякого надрыва и фальши. Глаза его сияли. Феликс украсил свою контр-партию баритональным густым тембром, которому, казалось бы, откуда было взяться в этом помещении, но это было наяву, и это было волшебно.
Я бы зааплодировал, но мешал черпак, и я лишь громко и искренне сказал: «Браво!» Меня поддержали.
Они ещё что-то исполнили, кажется, из русской классики, строгое, красивое и патетическое, потом ещё…
Венчал наш праздничный концерт Виргиниюс – «О соле, о соле мио!» звенело под высоким потолком комнаты грузчиков, оставляя в душе удивительное чувство радости и покоя, южного моря, залитого солнцем; вроде бы даже лампа в мутном плафоне стала сиять ярко и празднично.
X
Уже скоро каждый участник ночной операции получил из щедрых рук Василия Ивановича по здоровому ломтю разварной парующей говядины на ребре, подставив разрезанные Калинычем в виде подноса полбатона. Крупная соль и очищенные луковицы лежали горкой на газете.
У Ивановича в арсенале была большая алюминиевая кружка. Он знал толк не только в разгрузке, а мы дожидались, пока он хлопнет крепчайшего бульона и даст попользоваться кружкой.
Вот это первобытное состояние мне после этого никогда более не довелось пережить! Мы, будто в некой доисторической пещере, делили добычу, и не было враждебности, зависти, не было царей, величия одного и никчемности другого – все были равны.
Кто-то будет иронизировать, но той ночью у нас получился настоящий пролетарский праздник – с изматывающим трудом, за который нам честно и без обмана заплатили, с потрясающим ночным ужином и даже культурной программой!
XI
«Отнеси Галине!» – старший бережно передал мне двойной «бутерброд».