– Полезность и сентенциозность вашей идеи нисколько не доказывает её верности, так же, как состояние высшего удовлетворения, испытываемое сумасшедшим от своей idéе-fiхе, нисколько не говорит в пользу его благоразумия, – ответил профессор и ухмыльнулся.
– Спасибо, вопросов больше нет, – ответил Арсен Аркадьевич-Робертович.
– Заседание научной коллегии считаю закрытым.
Члены комиссии вскочили, зашелестели плащами, загремели стульями и, кратко простившись, заторопились к выходу. Через несколько минут зал был практически пуст.
– Иные проявляют храбрость, не имея её, но нет человека, который бы проявлял остроумие, не обладая тонким умом! Искренне рад с вами познакомиться, меня зовут Франсис Сантос, – сказал задумчиво улыбающийся господин небольшого роста и протянул руку.
– Спасибо. Я умею держать удар, – громко произнёс молодой учёный и ответил крепким рукопожатием.
– Волнующая беседа! Мне понравилось. Я знал вашего отца. Он тоже был в некотором смысле авангардистом. Рад, что у него такой бесстрашный сын!
– Отца уже нет.
– Очень жаль. А знаете – кто охвачен желанием найти истину, сам проложит правильный путь, наставлениями не поможешь, вот разве что образцом для подражания, внутренним побуждением, которым обладал ваш родитель. Кстати, своим примером он доказал, что лучше в одиночку держать верный курс, нежели заблуждаться в толпе… Соrаgеm! – сказал новый знакомый и неспешно удалился.
Арсен Аркадьевич-Робертович остался один посреди круглого зала, переводя взгляд с одного предмета на другой. Голограмма мелькала зелёными картинками, приглашая пустой зал к увлекательному просмотру. Арсен Аркадьевич-Робертович физически ощутил присутствие многочисленных врагов, которые уже сплотились против него.
«Так, именно так. Доля безумия присутствует во всём этом…» – машинально отметил он про себя.
– Значит, многоуважаемая комиссия не хочет проложить путь к глубочайшим пластам человеческой сущности? – выкрикнул лектор в пустоту и театрально поклонился.
Арсен Аркадьевич-Робертович удалил запланированный просмотр и вышел вон.