И все, больше не били и не требовали. Но через неделю отрубили банки за наглость: я случайно зашел к ним в комнату попросить соль. Жить-то пришлось на картошке…
И все же один раз я пожаловался. Это произошло через полгода, когда к нам вечером зашли трое: молодой парень по кличке Капитан, бывший боксер (мы слышали, что он сидел); страшный, весь в оспах, парень по кличке Оспатый и молодая женщина Валька.
Все начали уходить в комнату напротив, а я сидел на кровати и делал уроки. Оспатый подскочил ко мне и закричал:
– Щенок, а тебе особое приглашения нужно?
А меня как заклинило. Не смотря ему в глаза, говорю:
– Мне уроки надо делать.
Тот выхватил стилет из-за голенищ и вонзил его прямо в табурет через тетрадь. А после пошла зыковская ругань, хлестающая по мозгам.
Сейчас я думаю: уйди, один в поле не воин. Но тогда меня точно заклинило.
– Ножик убери, мне уроки делать надо, – говорю ему.
Он схватил меня за плечо, но в этот момент вмешалась Валька:
– Да пусть сидит, мне он понравился. Да и не мешает пока.
В общем, сели они, достали нашу капусту, сало, что висело за окном, консервы и бутылочку «Столичной». Я, если можно так сказать, учил уроки, но на самом деле мне хотелось убежать подальше.
Выпили бутылку они быстро. Капитан говорит:
– Малый, сгоняй за бутылкой, – и бросает тройку на табурет.
А я ставлю условие:
– Схожу, если на сдачу конфет куплю.
Оспатый уже было убивать меня собрался, когда Валька захохотала:
– Ну, паря, даешь! На тебе 20 копеек. Нам еще пачку «Севера» купи.
И я пошел. Взял себе шоколадные подушечки, им водку за 2,87 и папиросы за 12 рублей. Часть конфет положил в карман, а часть – на стол перед Валькой.
Потом как-то завязался разговор. Капитан пригласил выпить, а я не стал отказываться. Позже сходил им за третьей бутылкой, но уже без условий – все же сам их дерьмо пью. Капитан растрогался, потому что я напомнил ему его в молодости, стал клясться в дружбе. Потом вдруг спросил: «А тебя здесь никто не обижает?»
Я брякнул про моих обидчиков, хотя пожалел об этом в ту же минуту, но было поздно… Они повели меня в комнату, где жили мои обидчики. Кобаса не было, остальные же пострадали очень сильно.
Как они их били! Я думал – убьют. Главное, что те не сопротивлялись. Я пытался остановить избиение, но все тщетно: из-за водки злобу на жизнь они выместили сполна. После этого случая кто-то вечером избил меня (скорее всего, Кобас и его дружки – я не видел лиц, ударили сзади).