С другой стороны, он занятой человек. Радуйся, Рита, что вообще дарит букеты! Некоторые вон встречаются с одной девушкой, а в лифте целуют других.
Вообще Дима, конечно, большой негодяй, и мне даже жаль его пассию. Разве так можно? Пытаюсь представить их вместе и почему-то не могу. Они не выглядят влюблёнными, хотя как я могу судить, мы виделись-то пару минут.
Зато я отлично помню, каким взглядом Дима смотрел на меня, даже сейчас сердце скакнуло. На свою женщину он так не смотрел, хоть убейте.
Что я вообще прицепилась к этой парочке? В конце концов, это их проблемы, хоть Лену и жалко.
А может, они недавно познакомились? Угомонись, Рита!
Приняв душ, устраиваюсь с ноутбуком в кухне. Помимо незначительной должности в фирме отца я разрабатываю отдельный проект. Как по мне, должно получиться очень круто, хотя родители не особенно поддерживают меня в этом вопросе. Они считают мои увлечения детскими играми, однако палок в колеса не вставляют, наоборот, дали зелёный свет. Папа обещал выделить денег, и я очень ему за это благодарна.
Обкладываюсь альбомными листами и карандашами, рисую схемы, попутно набрасывая бизнес-план.
Я так увлекаюсь, что когда обращаю внимание на время, удивленно вздергиваю брови: двенадцать часов ночи.
Набираю Кирилла, он не отвечает, а во второй раз сбрасывает. Неужели до сих пор на переговорах? И все-таки тревожно, почему так долго?
Вскоре от него приходит сообщение:
«Малыш, ложись спать. У нас небольшой банкет в честь удачной сделки».
Так, ну по крайней мере это значит, что переговоры прошли успешно.
Быстро пишу ответ:
«Хорошо, милый. Я просто волнуюсь. Люблю тебя».
«Тебе не о чем волноваться. Тоже тебя люблю. Спокойной ночи».
И вроде бы слова Кирилла успокаивают, а все равно в груди неприятное чувство. Наверное, мне просто его не хватает. Но такая уж у него работа. И если ты, Рита, действительно, его любишь, то должна быть готова к подобной жизни.
Вот только я совсем не так представляла семейное счастье. Одинокие вечера и постоянная тревога – не предел моих мечтаний.
Я так и засыпаю в грустных мыслях, но посреди ночи подскакиваю. Кидаю взгляд на настенные часы, подсвеченные синим светом. Два часа. И только немного придя в себя, понимаю, что меня разбудило. Из прихожей доносятся звуки, и я бегу туда, на ходу поправляя упавшую бретельку шелкового топа.