Привычно яркий свет звёзд, который встречал её каждый день из окна дома, сейчас почему-то странно потускнел. Всё видимое пространство покрыла тёмная дымка.
В то время, когда чёрные рваные пальцы неторопливо вплавляли её парализованное тело в темноту, по всему видимому пространству стали появляться вспышки порталов прибывающего подкрепления. Архангелы пришли на помощь, и теперь Падшие не уйдут. Их ждёт тюрьма Норхунд, но Геру с Роном уже никто и никогда не спасёт. Из плена тьмы невозможно вырваться. Тьма не даст ей даже умереть, а значит, и реинкарнировать.
Но Гера об этом уже не думала. Не могла думать, потому что мысли замедлили свой бег и остановились. Перед её гаснущими глазами стояли лица самых дорогих её сердцу дэвов.
Тьма может забрать силы. Может забрать свободу. Может забрать тело. Навеки может забрать желание жить. Но память о любимых она забрать не в силах. Самые любимые лица родных, самые близкие и дорогие сердцу существа теперь навечно останутся с Герой.
1
Что может сравниться с красотой творения? Каждый, кто что-либо в своей жизни создавал, помнит то возвышенное чувство, экстаз, которое предваряет рождение нового, того, чего совсем недавно ещё не было. Не было даже в мечтах. И вот оно, это новое, формируется, развивается и, наконец, появляется на свет.
Детские глаза с восторженным упоением, не отрываясь, смотрели на ревущий смерч в межзвёздной пустоте. На то, как материя, космическая пыль, обломки астероидов и комет с непостижимой скоростью закручивались вокруг ослепительно сверкающей точки, оседая и уплотняясь. Материя, испытывала при этом невероятное давление и нагрев, расплавлялась до жидкого состояния и начинала ярко светиться. Казалось, что протяни руку и дотронешься до горячей, жидкой массы. Но перед глазами собравшихся была лишь иллюзия. Действие, которое наблюдал Яр со своими братьями, развивалось в это время очень далеко от их дома. Вся эта вакханалия, этот танец взбесившихся частиц происходил почти на краю галактики, на одном из её рукавов. Здесь же, в зале, присутствовало только видимое отражение процесса рождения нового мира. Но казалось, что рёв и жар, вопреки здравому смыслу, проникает даже сюда, в зал демиургов. Зал, такой же необъятный, как и всё вокруг, всегда поражал непостижимой красотой и величием. Потолки подпирают толстенные колонны из красного гранита такой высоты, что не видно верхушек. Стены зала из белого мрамора где-то далеко теряются в сумраке. По колоннам бегут, переливаясь, будто играя, световые блики. Сквозь прозрачный потолок видна панорама центра галактики во всей красе. Ослепительные звёздные системы так близко друг к другу, что, кажется, наползают друг на друга и вот-вот столкнутся, перемешаются, сольются в один пылающий клубок. В центре зала, между полом и потолком, висит в воздухе объёмное и даже осязаемое изображение строящегося планетоида.